Путин в Китае: ветер с Востока одолевает ветер с Запада?

Posted June 7th, 2012 at 7:38 pm (UTC+0)
24 comments

Ветер с Востока одолевает ветер с Запада! Этот лозунг Мао Цзэдуна, который полвека назад разделял и «старший брат» КНР – Советский Союз, сегодня вновь актуален. В том числе – в российской политике. Пример тому и символический – первый президентский визит Владимира Путина в дальнее зарубежье. А именно – в Поднебесную. Правда, спустя полвека бывшие «братские социалистические страны» поменялись ролями.

Свой рывок Китай начал делать еще задолго «лихих девяностых», на которых сегодня в Кремле принято валить все проблемы. Например, в 1979-м году, указывает директор Московского Центра Карнеги Дмитрий Тренин, когда Дэн Сяопин только начинал свои реформы, ВВП КНР составлял примерно 40% от такого же показателя РСФСР. А уже к 1990 году эти показатели сравнялись.

Однако до сих пор в российском политическом сознании трудно усваивается новая роль «младшего партнера». Хотя объективно Россия все стремительнее становится сырьевым придатком своего великого восточного соседа. И даже некоторые важные соглашения, подписанные сейчас в Пекине Росатомом, все равно не меняют общего сальдо в торговом балансе. Из Китая в Россию идут машины, оборудование, ширпотреб, из России в Китай – нефть, лес, металлы.

Но вот если с копированием китайского «технологического чуда» у Кремля пока получается плохо, то вот в политическом плане постсоветская Россия «успешно» копирует именно китайский опыт.

Например, опыт псевдопарламентаризма. Например, во Всекитайском собрании народных представителей традиционно кроме КПК (Коммунистической партии Китая) представлено несколько так называемых «партий-соучастниц в политическом процессе». По числу их даже больше, что в нынешней Госдуме. Но нетрудно догадаться, какая партия в китайском, как и в российском парламенте имеет вечный «контрольный пакет акций».

Идем дальше. Именно в коммунистическом Китае работает система политической преемственности, когда нынешний партийно-государственный лидер заблаговременно готовит смену себе и даже смену своему сменщику. Однако в этих политтехнологиях кремлевцы переплюнули даже китайцев, потому как в КНР бывший премьер все-таки обычно не возвращается в президентское (председательское) кресло.

Наверняка и «Великий китайский файервол» (система фильтрации содержимого интернет-пространства) вызывает зависть у российских чиновников. И при нынешних темпах «политической китаизации» России вполне вероятно, что уже к концу нынешнего первого шестилетнего срока правления Путина будет построена российская «виртуальная стена».

Подобные нововведения очень органично могут писаться во внутриполитическую жизнь путинской России, учитывая внешнеполитический стратегический альянс Москвы и Пекина. Общность позиций по Сирии, Северной Кореи и Ирану, в очередной раз подтвержденная на саммите ШОС, показывают, какую весомую роль в мировых делах способны играть две великие державы и два постоянных члена Совета Безопасности ООН: РФ и КНР.

Тут нелишне вспомнить, что и сама ШОС изначально создавалась как альтернатива НАТО. Однако стоит ли строить иллюзии относительно того, насколько далеко может зайти Китай и ШОС, в поддержке российских интересов в любом противостоянии с Западом?

Позиция Пекина, а также всех российских союзников по ШОС и ОДКБ в конфликте Москвы и Тбилиси в 2008 году, непризнание суверенитета Абхазии и Южной Осетии реально демонстрируют, чего стоят российские стратегические партнеры на Востоке и на какую реальную поддержку может рассчитывать Москва, разыгрывая «китайскую карту»?

Поэтому если ветер с Востока и одолевает ветер с Запада, то, прежде всего, это касается самой России.

Китай продолжает выдавливать Россию из бывших советских среднеазиатских республик. Пока только экономически, но очень настойчиво. И конфликт, который возник сейчас в Пекине между Путиным и Ху Цзиньтао по поводу создания банка развития ШОС и финансирования, прежде всего Китаем, государств Центральной Азии – это только один из тревожных звоночков.

Подобные звонки уже давно раздаются на российском Дальнем Востоке и в Восточной Сибири, где продолжается китайская экспансия во всех областях жизни. А в самом Китае все еще рисуют карты, на которых особо выделены те самые полтора миллиона кв. км территории Приморья и Забайкалья, полученные императорской Россией от императорского Китая в середине 19-го века.

К счастью, крупномасштабный военный конфликт России и Китая пока можно представить только в страшном сне, хотя российские генштабисты, планомерно усиливающие мощь Восточного военного округа, похоже, не исключают в своих планах и такие варианты.

Гораздо реальнее выглядит экспансия мирная. Например, по утверждению ученого-демографа Жанны Зайончковской из Института народнохозяйственного прогнозирования РАН, именно китайцы со временем могут стать второй (после русских) этнической группой в Российской Федерации. О том, к каким политически переменам в восточных регионах страны это приведет, пока можно только гадать…

Но, на мой взгляд, дело даже не в формальных переменах в этническом составе населения, потому как история стран и народов, это не что иное, как история ассимиляций. И, конечно, хорошо, когда этот процесс проходит ненасильственным путем. По-моему, гораздо важнее понять то, какая переоценка ценностей предстоит российскому обществу, если Россия пойдет по китайской модели развития, и будет копировать китайскую политическую систему.

Очевидно, что ни КНР, ни другие члены ШОС в ближайшем будущем не станут западными демократиями, а вот у постсоветской России еще сохраняются шансы такой демократией стать. Если, конечно, ветер с Востока не одолеет ветер с Запада.

Путин-Медведев: американская рокировка

Posted May 10th, 2012 at 7:38 pm (UTC+0)
71 comments

Фото АР

Защитит ли она нового президента РФ от неудобных старых вопросов?

Вашингтон, похоже, с трудом успевает следить за причудливыми зигзагами внешней политики Москвы. В последние месяцы пресса много писала о возможном неучастии нового президента России в майском саммите НАТО в Чикаго. Потом появилась информация, что на этот саммит российский президент уж точно не поедет, но зато примет участие в майской встрече лидеров «Большой восьмерки» в Кэмп-Дэвиде и, разумеется, проведет здесь переговоры со своим американским визави.

Однако 9 мая, в ходе телефонного разговора Обамы и Путина, выяснилось, что в Кэмп-Дэвиде Россию будет представлять только что «новоиспеченный» премьер Медведев, тогда как новый президент «будет занят формированием структуры и персонального состава правительства России». Возникает, правда, пара наивных вопросов. А чем же тогда занят сейчас глава этого самого правительства Дмитрий Медведев? И чем вообще занимался тандем целых два месяца после оглашения итогов президентских выборов, если до сих пор не смог распределить министерские портфели?

Дипломатическая отговорка Путина насчет загруженности «консультациями», конечно, ничего кроме улыбки не вызывает. Правда, еще раз показывает, какую на самом деле скромную роль играет Медведев в широко афишируемом им мега-проекте «открытого, большого, модернизированного» нового, а по сути, старого путинского правительства.

С другой стороны, может создаться впечатление, что этот визит в Кэмп-Дэвид повышает рейтинг Медведева как главного российского переговорщика со странами Запада. Но каковы реальные полномочия этого президентского «курьера», который и раньше-то, на посту главы государства, все решения принимал с оглядкой на своего подчиненного? Тут на память сразу приходит реплика Медведева Обаме, оброненная приватно, но услышанная прессой во время последнего американо-российского саммита: «Я передам это Владимиру…»

Наконец, отказ президента РФ, только что вступившего в должность, от майского заокеанского турне говорит и о нынешнем отношении самого Путина к институту «восьмерки», который все более воспринимается в Москве как политический атавизм. Хотя все мы помним, что еще совсем недавно российская политическая элита из кожи вон лезла, чтобы доказать свое равноправное участие в этой структуре ведущих экономик Запада. Чего стоит с большой помпой проведенный саммит G-8 в Санкт-Петербурге в 2006 году. Но все течет, все меняется, тем более в большой политике. Теперь в глобальном партнерстве объективно более привлекательным и эффективным становится другой институт – «Большая двадцатка», на июньский мексиканский саммит которой Владимир Путин уже вряд ли снова пошлет своего зама.

Очевидно, и об этом говорят многие эксперты, есть еще одна причина отказа Путина от саммита в Кэмп-Дэвиде. Новый глава российского государства, возможно, не хотел бы совершать свой первый – символический визит в ранге президента именно в Соединенные Штаты.

Что же касается, европейских партнеров по «Большой восьмерке», то, видимо, Кремль, предпочтет договариваться с европейцами поодиночке. Тем паче, приход к власти во Франции социалиста Франсуа Олланда пробивает новую нешуточную брешь в европейской экономической интеграции. Прагматичный Путин, надо отдать ему должное, умеет пользоваться такими противоречиями. Вспомним, хотя бы его «дружбу» с Берлускони и Шредером.

Впрочем, играть на внутриевропейских противоречиях – это старая и банальная практика, уходящая корнями в советскую и досоветскую историю. И не одна Москва более-менее успешно играет в эту игру. Главная опасность здесь все-таки не заиграться. Особенно сейчас, в условиях нарастающей нестабильности в мире, расползания ядерных технологий и «радикализации радикального ислама».

Известно, что внешняя политика – это всегда продолжение политики внутренней. А контуры этой новой-старой политики просматриваются в первые же дни президентства Путина. Это ужесточение борьбы с оппозицией, это дальнейшее сосредоточение всей полноты власти в одних руках, это усиление кремлевской пропаганды, которая вновь скатывается до примитивного предвыборного пиара.

Как тут не упомянуть недавний курьезный телеэпизод из очередного путинского спортивного шоу, когда сопровождающий картинку бодрый закадровый голос задрожал от восторга: «Президент забивает гол легенде хоккея!»

В общем, в контексте традиционной внутренней политики Кремлю всегда пригодится старый «надежный» внешний «враг», в образе «США и их западных союзников».

Это вовсе не препятствует пересечению экономических интересов России и Запада. Причем, в самых различных областях. И прагматичный Путин, и его не менее прагматичное бизнес-окружение это хорошо понимают. Но вот в вопросах права, гуманитарных ценностей у режима Путина и у западных демократий будет оставаться все меньше точек соприкосновения. В том числе, при принятии общих решений в рамках «Большой восьмерки».

Трудно не согласиться и с теми экспертами, которые объясняют нынешний отказ Путина ехать в Кэмп-Дэвид нежеланием отвечать на неудобные вопросы своих западных партнеров относительно все тех же московских событий во время инаугурации. Ведь, по сути, Путин его оппоненты на Западе, когда говорят об выборных институтах, о разделении властей, о приоритете права, с трудом находят общий язык.

И это неудивительно. Ну, согласитесь, не так уж много общего у Барака Обамы, выпускника Гарварда, начинавшего свою политическую карьеру с юридического волонтерства в бедных районах Чикаго, и Владимира Путина, экс-офицера КГБ, волею случая удачно инкорпорированного в чиновничий аппарат Петербурга, а затем и Москвы.

В этом смысле, и это мы видели много раз, даже выпестованный в той же кремлевской администрации Дмитрий Медведев выглядит более органичным переговорщиком в глазах Запада.

Однако при всем «демократическом» обаянии Медведева, роль его после этой «американской рокировки» в кремлевской политической игре, похоже, малосимпатичная. Вернее, малозначительная. В том же Кэмп-Дэвиде, общаясь с политиками и прессой, ему предстоит не иначе, как оправдывать авторитарный стиль своего патрона.

А тем временем за этой дипломатической завесой режим Путина продолжает дрейфовать в Азию. И дело тут не только в геополитических и экономических интересах. Приглядитесь, как комфортно чувствует себя Владимир Путин в окружении Нурсултана Назарбаева, Эмомали Рахмона и других «вечных президентов» из стран-соседей по СНГ. Заметьте, ни политики, ни пресса этих стран никогда не задают ему «неудобных» «американских» вопросов. Например, о том, сколько же еще сроков господин Путин намерен оставаться хозяином Кремля?

Свобода прессы в России: пунктик от Медведева

Posted May 3rd, 2012 at 9:40 pm (UTC+0)
53 comments

Фото АР

Накануне Всемирного дня свободы прессы правозащитная организация Freedom House опубликовала ежегодный доклад о положении СМИ в разных странах мира. Россия в этом рейтинге заняла «непочетное» 172-е место по соседству с Азербайджаном и Зимбабве. Также, как в Узбекистане, Казахстане, Армении, Кыргызстане, пресса в России признана «несвободной», хотя по сравнению с прошлым годом страна аж на целый пункт (!) улучшила свою позицию в мировом рейтинге. А за три последних года и вовсе переместилась с 175-го на 172 место.

В Госдуме РФ сразу после публикации доклада Freedom House назвали его «предвзятым», критерии оценки «непрозрачными» и «ненаучными», а также привели «массу фактов», которые говорят прямо-таки о торжестве свободы и независимости российской журналистики под мудрым руководством правящей партии единороссов.

Как бы там ни было, но даже «микроскопическое» улучшение рейтинга свободы российских СМИ, на мой взгляд, показательно и все-таки действительно отражает весьма противоречивые тенденции в общественных настроениях при правлении Дмитрия Медведева.

Конечно, придя в Кремль после Путина, Медведев начинал с риторических банальностей. Чего стоит его знаменитое наблюдение, что свобода, оказывается, лучше, чем несвобода. Тем не менее, давайте вспомним, что именно Медведев впервые дал большое и обстоятельное интервью «Новой газете» и даже поблагодарил это издание за принципиальную собственную позицию. Именно на страницах этого, по сути, антипутинского издания новый президент еще в 2009 году заявил, что даже в постсоветской России «демократия не требует реабилитации», а интернет – это «лучшая площадка для дискуссий, и не только в нашей стране, но и вообще в целом».

Кстати, если говорить об интернете, то благодаря личной позиции Медведева, как считают некоторые российские эксперты, несколько лет удавалось довольно успешно отражать яростные попытки бюрократии втиснуть онлайн-медиа в прокрустово ложе все той же путинской «вертикали власти». И, в конце концов, при Медведеве интернет-пространство в стране все-таки осталось последним заповедником независимых СМИ.

Даже на федеральных телеканалах, известных своими «стоп-листами» и самоцензурой, при Медведеве впервые появились (пусть даже в усеченном виде) синхроны лидеров внесистемной оппозиции, и говорящие сами за себя кадры массовых протестов на Болотной и на проспекте Сахарова. Наконец, именно Медведев инициировал создание в стране общественного телевидения, которое еще со времен даже не путинского, а ельцинского правления воспринималось как угроза безраздельной государственной и олигархической монополии (что зачастую оказывалось одним и тем же).

Можно привести немало примеров личного уважительного отношения Медведева к прессе вообще и к журналистам в частности. Взять хотя бы памятную многим прошлогоднюю эпопею с организацией встречи президента со студентами журфака МГУ. Я думаю, что нужно было определенное политическое мужество, чтобы пойти на вторую встречу после провальной и скандальной первой. Причем в обязательном порядке пригласить на нее тех молодых людей, которые ранее задерживались силовиками за антимедведевские пикеты. Многие из тех, кто был участником той второй встречи на Моховой, признают: готовность президента отвечать на любые не заготовленные заранее, и, зачастую, неудобные вопросы, произвела хорошее впечатление.

О таких медведевских плюсах можно говорить много, но вот беда – они как-то сами собой незаметно переходят в минусы. Ведь любое решение Медведева по СМИ отличалось половинчатостью и делалось с оглядкой на старшего политического партнера в тандеме. Самый показательный и свежий пример такой двойственности – новый закон об общественном телевидении в России. И дело даже не в том, чем плох сам закон, или нет, а в том, что реализация его полностью отдается на откуп все тому же Владимиру Путину, который еще со времен разгона старого НТВ памятен как «большой друг российских журналистов».

В общем, пока оснований для оптимизма в отношении перспектив свободы прессы в России я вижу немного. Во всяком случае, за свою очередную шестилетку преемник Дмитрия Анатольевича на президентском посту может легко отыграть назад этот один единственный плюсовой пунктик в рейтинге свободы прессы от Медведева, полученный в 2011 году.

Шариатские суды в России: вперед в прошлое?

Posted April 25th, 2012 at 9:11 pm (UTC+0)
56 comments

Исполнение приговора шариатского суда в Индонезии. Во дворе мечети женщину избивают палкой за то, что она провела ночь в одном доме со знакомым мужчиной.

Итак, призывы к насилию и свержению существующего конституционного строя, которые так бы хотелось услышать Кремлю от демократической оппозиции на Болотной площади или на проспекте Сахарова, в России раздались. Но раздались совсем с другой стороны. С той самой, с которой российские власти привыкли уже многое не замечать. Например, не замечать на Северном Кавказе.

Автором экстремистских призывов оказались не «оранжевые либералы», выпестованные «на деньги Запада», а бывший сотрудник правоохранительных органов, а ныне московский адвокат Дагир Хасавов, призвавший в телеэфире РенТВ к созданию Мусульманского союза и к введению шариатских судов в России.

Наверное, нет смысла пересказывать все его эпатажное интервью. Но одну цитату нельзя не привести:  «Вы считаете, что мы приходим куда-то в чужое место, а мы считаем, что мы у себя дома. Возможно, вы чужие, а мы у себя дома. И мы будем устанавливать те правила, которые нас устраивают, хотите вы этого или нет. Любые попытки изменить это обольются кровью – тут будет второе мертвое озеро. Мы зальем город кровью».

Уже в среду 25 апреля появилась информация о проверке, которую намерены провести МВД и Генпрокуратура РФ на предмет наличия экстремизма в высказываниях юриста Хасавова. В чем именно будет заключаться проверка, российские правоохранители не поясняют, но боюсь, что подобные высказывании при всем желании трудно будет толковать как призывы к миру, дружбе и международной солидарности…

В свою очередь лидер партии «Яблоко» Сергей Митрохин уже выступил с ходатайством возбудить уголовное дело против Дагира Хасавова сразу по двум статьям: за возбуждение ненависти и призывы к экстремизму. И, можно предположить, что это не единственный иск, который получит московский адвокат.

Показательно, что лидеры российского мусульманского сообщества осудили заявления Хасавова и даже назвали его выступление провокацией, которая направлена против ислама и наносит вред этой религии.

Но вот что касается самой идеи шариатских судов в России, то здесь позиции религиозных деятелей, причем не только мусульманских, расходятся.

Например, председатель Исламского комитета России Гейдар Джемаль вполне допускает возможность деятельности шариатских судов и полагает, что в рамках религиозной общины такие суды вполне могут существовать, ведь то, что не запрещено законом, не требует дополнительного разрешения.

Подобную точку зрения поддержал и представитель Московского патриархата протоиерей Всеволод Чаплин.

«Не стоит ограничивать исламскую общину в возможности жить по своим правилам, – заявил Чаплин в интервью Русской службе новостей. – Именно такой путь, я думаю, актуален в будущем и для России, и для Западной Европы. Но очевидно, что нельзя навязывать эти правила другим вне своей общины».

При этом протоиерей Всеволод Чаплин ссылается на «положительный» опыт Российской империи, где такие суды действительно существовали и отличались от правосудия, оправляемого, например, в Польше, в Финляндии или в Петербурге. Но не будем забывать, чем закончила Российская империя… И разве является ее опыт формирования единого правового пространства уместным для современной Российской Федерации?

Спорным можно назвать не только бывший «царский», но и современный постимперский британский опыт. В Соединенном Королевстве такие (шариатские) суды действительно работают с 1982 года и, как считается, они доказали свою эффективность, когда речь идет о хозяйственных, имущественных и семейных спорах. Впрочем, некоторые британские правозащитники придерживаются противоположной точки зрения, полагая, что религиозный мусульманский суд, как правило, выносит вердикты в пользу мужчин и ведет к созданию закрытых семейно-религиозных кланов внутри открытого британского общества.

Но вернемся к России. О том, чем уже сегодня грозит обернуться принудительная исламизация в масштабах многонационального государства, можно судить на примере некоторых северокавказских республик. За последние два десятка лет шариатские нормы здесь все больше подменяют нормы светского российского права.

О таких радикальных тенденциях написаны тома докладов различными правозащитными организациями. Но не обязательно даже читать эти тома, чтобы убедиться: толерантности, на которую уповает Всеволод Чаплин, остается здесь все меньше и меньше. Увидеть ее иной раз также трудно, как женщину без обязательного платка где-нибудь на улицах Грозного.

Конечно, обо всех законах шариата трудно судить однозначно, тем более людям, далеким от ислама. Начнем хотя бы с того, что существует, по меньшей мере, четыре школы толкований шариата. Замечу, что в этих древних сводах правил есть немало такого, чему стоило поучиться не только мусульманину, но и всякому воспитанному человеку, пусть даже и не практикующему ни одну из религий. Я имею в виду почитание родителей и уважение к старшим, трудолюбие, трезвость, помощь нуждающимся…

Но ведь есть немало средневековых обычаев, которые являются не просто спорными, но и неприемлемыми в современных российских условиях. Речь идет о побивании камнями за прелюбодеяние, об отсечении руки за воровство, о смертной казни за вероотступничество.

Эти нормы и сегодня действуют в Саудовской Аравии, Иране, Пакистане и некоторых других странах Азии и Африки. Кто возьмется утверждать, что исполнение этих ортодоксальных предписаний привело к формированию в этих странах обществ всеобщей справедливости и благоденствия?

Что же касается России, то основой ее права остается Конституция, пункт 2 статьи 4-й которой гласит: «Конституция Российской Федерации и федеральные законы имеют верховенство на всей территории Российской Федерации».

Кстати, о Конституции. В мучительном поиске национальной идеи российские власти уже не раз отменяли старые и вводили в угоду политической конъюнктуре новые «красные дни» календаря: типа Дня независимости (от кого?) и Дня народного единства (с кем?). Вот только из этих «красных дат» как-то незаметно выпал День Российской Конституции – основного Закона страны.

И это симптоматично. Ведь правовое пространство, как и любое другое, не терпит пустоты.

Общественное телевидение в России: смена декораций?

Posted April 18th, 2012 at 7:50 pm (UTC+0)
39 comments

Фото АР

Итак, гора родила мышь. Спустя два десятилетия разговоров, пересудов, разработок законопроектов (один из них так и лежит под сукном в Госдуме), смены вывесок («Останкино» на ОРТ, а затем на Первый канал) президент РФ Дмитрий Медведев подписал, наконец, указ о создании в стране Общественного телевидения (ОТР).

Однако правозащитников и независимых наблюдателей сразу насторожило, что проект этот будет реализовывать уже не сам «либерал-Медведев», а новый-старый президент Владимир Путин, прошлое президентское правление которого запомнилось «разгоном» НТВ и установлением жесткого «госконтроля» над многими некогда независимыми от Кремля СМИ. И в первую очередь – СМИ электронными. Так что будущие реформаторские мотивы «лучшего друга» российских журналистов пока не очень ясны.

Но дело не только в этом. Новый президентский указ вызывает массу старых вопросов. Во-первых, почему обязательно надо создавать какой-то новый общественный телеканал, когда есть старый государственный РТР, который финансируется из госбюджета и, по своей сути, обязан вести ту самую давно ожидаемую отрытую дискуссию на общественно значимые темы и обеспечивать плюрализм мнений?

Во-вторых, почему через семь лет после широко разрекламированного основания телеканал МО РФ «Звезда», о насущной необходимости которого так долго и убедительно говорили и министры, и генералы, сейчас вдруг оказался не нужен? А как же воспитание патриотизма и информационное обеспечение военной реформы? Эти задачи уже решены или просто необходимость в их решении неожиданно отпала?

В-третьих, в чем же реальная независимость от власти будущего Общественного телевидения, если совет по ОТР, как впрочем, и гендиректор-главный редактор будут утверждаться лично президентом? И, как следует из сроков, определенных указом Медведева, утверждать этих «независимых профессионалов» предстоит все тому же Владимиру Владимировичу.

В-четвертых, о каком цифровом мультиплексе идет речь, если «Звезда» на сегодня пока остается аналоговым проектом?

В общем, вопросов много. Но в чем лично у меня нет никаких сомнений, так это в том, что новый проект будет обеспечен финансированием. Возможно, в рамках перераспределения все тех же немалых бюджетных средств, на которые сегодня содержится телеканал «Звезда». Правда, сомнительно, что правительство сможет обеспечить «публичный сбор денежных средств» для Общественного телевидения. Вот вы можете себе представить, что российский «телеобыватель» понесет свой кровный рубль в эту новую бюрократическую копилку?

Даже государственный ВЦИОМ в декабре прошлого года признавал, что пока только каждый четвертый опрошенный россиянин (26%) готов финансово поддержать новый общественный телеканал.

Вывод напрашивается сам собой: при нынешних российских политических реалиях создание общественного ТВ может стать ничем иным как очередной сменой декораций. Так похожей на недавнее переименование «милиции» в «полицию», громко разрекламированного как реформа МВД. Можно ожидать, что следующим актом смены политических декораций станет выборность губернаторов с президентскими (читай – путинскими) фильтрами.

Но значит ли это, что создание Общественного вещания в современной России, в принципе, невозможно? Отнюдь нет. Напротив, этот процесс будет набирать обороты. Но реально он может пойти не сверху (по европейской – англо-германской модели), а снизу (по модели американской). Речь идет о так называемом «сетевом принципе», когда точками опоры для создания общественного теле и радиовещания (Public Broadcasting) становились, в частности, университеты. Правда, и здесь есть проблема – американские университеты по своему духу все-таки сильно отличаются от российских, где например, в МГУ и ЛГУ, ректоров тоже утверждает президент.

И все-таки процесс пошел. И инициировал его вовсе не Медведев, и тем более – не Путин, а медиа-революция, которая происходит и будет дальше происходить на наших глазах, даже если российские власти пойдут по «китайской модели» интернет-фильтров.

Как пример, приведу инициативу Сетевого Общественного Телевидения (СОТВ РФ) http://www.rusotv.org/, которое уже начало работать в Интернете. Оно, не претендуя на монополию вещания «от имени всего общества», ставит целью «создать ту модель телевидения, которая станет площадкой для широкой общественной дискуссии о ситуации в стране и ее будущем, обеспечит реальный плюрализм мнений, объективную информацию о событиях в стране и в мире».

В общем, несмотря на двадцатилетнее затягивание российской бюрократией вопроса об общественном вещании, есть надежда, что и в постсоветской России оно все-таки будет создано.

Будет ли Москва прирастать Сибирью?

Posted April 10th, 2012 at 9:41 pm (UTC+0)
93 comments

Фотография АР

В минувшую пятницу уже почти бывший глава МЧС РФ и уже официально будущий губернатор Подмосковья коренной сибиряк Сергей Шойгу заявил, что столицу России хорошо бы перенести в Сибирь.

Это заявление сразу привлекло внимание прессы и экспертов по меньшей мере по двум причинам. Во-первых, оно было сделано в контексте планируемого значительного расширения территории Москвы, проекта, относительно которого у самого Шойгу «пока нет однозначной оценки, правильно это или неправильно». А во-вторых, такое «популистское» заявление прозвучало из уст не какого-нибудь «оранжевого оппозиционера», а одного из верных сподвижников Владимира Путина и одного из самых раскрученных представителей кремлевской элиты.

Скажем сразу, само заявление далеко не оригинально. Ранее лидер «Другой России» Эдуард Лимонов, которому отказали в регистрации в качестве кандидата в президенты РФ на последних выборах, планировал использовать лозунг переноса столицы в Южную Сибирь в борьбе против столичной бюрократии и «китайской экспансии» на Востоке.

Подобный пункт значился и в предвыборной программе оппозиционной политической партии «Родина – здравый смысл». Кстати, любопытное совпадение – эта партия, как и партия Лимонова, также не смогла получить официальную регистрацию Министерства юстиции РФ.

Идея переноса столицы не только не оригинальна, но и не нова даже для постсоветской России. Например, еще в феврале 2003 года старая сибирячка Анна Борисовна Бутовская написала в своем открытом письме президенту Путину: «Не кажется ли Вам, уважаемый Владимир Владимирович, что примеру великого преобразователя России стоит последовать – ПЕРЕНЕСТИ СТОЛИЦУ РОССИИ ИЗ МОСКВЫ В СИБИРЬ? Звучит эта мысль, конечно, странно, может быть, даже абсурдно – вероятно, так же она воспринималась и в эпоху Петра I, но, как оказалось, идея себя оправдала: Россия стала лицом к Европе, «ногою твердой при море» (А.С. Пушкин). Теперь России необходимо «ногою твердой стать» в Сибири, соединить ее с европейской частью страны в единое целое…»

Впрочем, автор письма все-таки сохраняла долю сомнения по отношению к собственному идеализму, а потому в конце своего послания главе государства констатировала: «…Вероятно, Ваша администрация не пожелает переселяться в Сибирь, и мое письмо не попадет в Ваши руки – но изложенные в нем идеи давно витают в воздухе России, занимают умы многих мыслящих людей, и начать претворение их в жизнь – в Вашей воле».

Как позже писал депутат Госдумы РФ 4-го созыва Борис Виноградов, Анна Борисовна Бутовская умерла в декабре 2003 года и ответа от президента Владимира Путина так и дождалась.

Но через несколько лет подобные предложения, адресованные Путину, стали неожиданно возникать и от представителей новой политической волны.

Так, в феврале в 2008 года, когда Путин уже согласился на передачу бразд правления Медведеву, как многие наивные россияне полагали, «всерьез и надолго», известный гражданский активист Алексей Навальный в своем блоге занялся «трудоустройством» будущего экс-президента страны. И в частности, предложил, чтобы так называемый национальный лидер занялся строительством новой столицы страны.

«Замечу, что я НИ КАПЛИ НЕ ИРОНИЗИРУЮ, – писал блогер. – Совершенно серьезно считаю, что Путин как бы мы к нему не относились (я отношусь плохо) уже по-любому исторический персонаж. Правитель России в течение 9-ти лет и поэтому вполне может замахнуться на такое. Мы не можем позволить переименовать в “Путинск” уже существующий город. Но если он сам построит новый город, то это должен быть город его имени». (Орфография и пунктуация автора сохранены здесь и далее.)

По мнению Навального, а речь, напомню, шла о 2008-м годе, «в последний день своего президентства Путин должен на каком-нибудь пафосном собрании незнаючего объявить о строительстве Новой Столицы Новой России. И о том, что строительство возглавит он сам».

Как известно, подобного чуда не произошло. На дворе уже 2012-й, и меньше чем через месяц состоится третья инаугурация Путина. И пока трудно ожидать, что Путин, который хотя и получает карт-бланш на целых 6 лет, будет способен на такую антибюрократическую и демографическую революцию, как перенос столицы из агонизирующей в транспортных судорогах многомиллионной Москвы.

Впрочем, недавнее заявление Сергея Шойгу может оказаться знаковым. Возможно, что в недрах правящей элиты (часть которой все-таки не планирует переезд на ПМЖ в запасную российскую столицу – Лондон) растет понимание, что дальнейшее закачивание всех мыслимых и немыслимых ресурсов в московскую агломерацию, уже сейчас насчитывающую до 18 миллионов человек, – это просто мучительное самоубийство для огромной страны. К тому же примеры многих динамично развивающихся стран (от Бразилии до Пакистана, от Турции до Казахстана) показывают, что перенос столицы – это зачастую неизбежное условие дальнейшего национального социально-экономического развития. Я уже не говорю про классические примеры одних из наиболее крупных по размерам территории держав (Канады, США и Австралии), давно и принципиально выбравших для своих столиц отнюдь не мегаполисы.

Однако понимание – это процесс, который иногда затягивается на очень неопределенное время. Тем более при отсутствии политической воли и реально действующих демократических институтов, способных на эту самую волю повлиять.

Вот почему все, на что способны пока российские федеральные и столичные власти, – это вовсю раскручивать проект грандиозного расширения Москвы, который должен заработать уже к июлю нынешнего года. Если говорить о выделении новых бюджетных средств или новых земель под застройку, то размах проекта поражает воображение. Но поражает он и своим примитивизмом и безнадежностью. И когда чиновники, захлебываясь от восторга, вещают, что теперь обновленная столица будет граничить аж с… Калужской областью, так и хочется спросить их: а когда же ваша новая Москва начнет прирастать Сибирью?

Антиамериканизм и русофобия – две стороны предвыборной медали

Posted March 30th, 2012 at 2:02 pm (UTC+0)
113 comments

Митт Ромни Фото: АР

Митт Ромни Фото: АР

Президент РФ Дмитрий Медведев на этой неделе, отвечая на выпад лидера республиканской предвыборной гонки Митта Ромни, назвавшего Россию – «геополитическим врагом номер один», предложил ему посмотреть на часы: «сейчас 2012 год, а не середина 1970-х».

Что ж, думаю, экс-губернатор Массачусетса Ромни действительно опоздал, и может быть, не только на несколько десятилетий, но и – на несколько недель. Вот представьте, если бы фаворит республиканцев сделал такое громкое заявление накануне мартовских выборов Путина. Пожалуй, это бы стало лучшим «подарком» для команды путинских пиарщиков, а сам Владимир Владимирович набрал бы куда больше голосов на этих, весьма спорных, по мнению оппозиции, президентских выборах…

И наверняка тогда нынешний уровень «официального антиамериканизма» в России мог бы показаться послу Майклу Макфолу просто прелюдией к большому театрализованному представлению, кульминацией которого стало бы, к примеру, организованное прокремлевской молодежью «митинговое море» перед зданием американского посольства на Новинском бульваре.

Наверняка, «неаккуратная» фраза (как назвал ее Белый дом) Митта Ромни еще не раз аукнется многим российским оппозиционерам и правозащитникам, которых при всяком удобном случае будут клеймить как «пособников врага». Однако со своей фразой Ромни, как уже я говорил, действительно опоздал, как опоздали, к слову, со своим запросом в Минобороны РФ о якобы планах «создания базы НАТО» под Ульяновском думцы-коммунисты. Череда «больших выборов» закончилась, а вместе с ним немного поутихли в России и антиамериканские страсти. Теперь местные политики, похоже, могут несколько спокойнее обсуждать и афганский транзит, и антииранские санкции, и сирийский кризис, и даже перспективы ПРО в Европе.

Иное дело – выборы американские, которые только набирают обороты, а вместе с ними у республиканцев растет искушение разыграть антироссийскую, а вернее – антиперезагрузочную карту. Тем более, что многие эксперты в Вашингтоне называют определенный успех американо-российской «перезагрузки» одним из немногих реальных достижений внешней политики Барака Обамы.

Но вот вопрос: много ли голосов избирателей может добавить себе Митт Ромни на антироссийской волне? Согласно опросам CNN, проведенным в прошлом году, только 47% американцев старше 50 лет считают, что Россия остается «недружественной страной» по отношению к Соединенным Штатам. При этом 70% жителей США, молодого и среднего возраста (от 18 до 49 лет), позитивно относятся к России.

Интересную динамику предпочтений американцев приводит влиятельное издание Foreign Policy. Если в начале 80-х 93% а американцев рассматривали СССР (Россию) как потенциального врага, то в 1990-м так считали уже только 32% респондентов. Для примера сегодня только 2% американцев готовы рассматривать Россию как «заклятого врага». Так что среднего американца, даже со своими национальными стереотипами, трудно назвать русофобом.

Вспомним, что и во время борьбы за Белый дом в 2008 году, которая проходила на фоне российско-грузинского военного конфликта, антироссийская риторика республиканца Джона Маккейна не слишком помогла ему в единоборстве с Обамой. Очевидно, что и сейчас, как и тогда, судьба битвы за президентский пост будет решаться на экономическом фронте. И здесь политическая фортуна пока благоприятствует Обаме. Хотя рост цен на бензин еще может сделать ему предвыборную подножку.

Опрос Университета Квиннипиак, сообщает «Голос Америки», показал, что в трех крупных «колеблющихся» штатах – Флориде, Огайо и Пенсильвании – Обама пользуется большей поддержкой, чем его основные республиканские соперники – экс-губернатор Массачусетса Митт Ромни и экс-сенатор от Пенсильвании Рик Санторум.

По данным СNN, если бы выборы состоялись сегодня, за Обаму проголосовали бы 54% зарегистрированных избирателей, в то время как Ромни получил бы только 43%. При этом за последний месяц рейтинг Обамы вырос на 5%.

Но не будем забывать, что американские президентские выборы имеют одно существенное отличие от российских – результат первых заранее не известен. А потому нельзя исключить, что зигзаги весьма противоречивой российской внешней политики – идет ли речь о ядерной программе Ирана, о запусках северокорейских ракет или о сирийском кризисе – еще могут прибавить предвыборных аргументов Митту Ромни или кому-то из его соперников-соратников республиканцев.

Во всяком случае, когда Ромни говорит о том, что сегодня именно Кремль вместе с известным другим «поборником демократии» – коммунистическим Китаем, всякий раз становится на защиту в ООН самых одиозных режимов, то возражать ему трудно. Трудно даже тем политикам и экспертам, которых никак не упрекнешь в русофобии.

НТВлжет? Или бойкот как новое оружие оппозиции

Posted March 17th, 2012 at 7:47 pm (UTC+0)
85 comments

В субботу 17 марта во время несанкционированной акции на Пушкинской площади в Москве Борис Немцов призвал оппозицию бойкотировать телеканал НТВ. Это, по его мнению, должно стать ответом на показанный федеральным телеканалом 15 марта документальный фильм «Анатомия протеста», в котором утверждается о якобы «проплаченных» акциях протеста противников путинского режима.

Немцов уже заявил, что завел на Facebook страничку, которая так и называется: «Я не смотрю НТВ».

В свою очередь депутат Госдумы Геннадий Гудков, один из главных организаторов «встречи на Пушкинке», предложил подготовить коллективное письмо по поводу информационной политики НТВ, а, по сути, «объявить бойкот» этому телеканалу за попытки «опорочить тех, кто выходит на массовые акции протеста, и одновременно запугать членов оргкомитета этих акций».

В воскресенье активисты оппозиции намерены провести новую акцию – уже у стен комплекса «Останкино».

А НТВ «по многочисленным просьбам телезрителей» собирается снова показать ставший скандальным телефильм. Теперь уже в прайм-тайм в воскресенье.

Кто же выйдет победителем в этой медиа-схватке? Подконтрольный Кремлю телегигант или политическая оппозиция?

Борис Немцов, например, убежден, что телеканал может только в одной Москве потерять 1-2 миллиона телезрителей. Впрочем, сомнительно, что из-за пропутинской ориентации телеканала россияне разом перестанут смотреть полюбившиеся сериалы или футбольные матчи Лиги чемпионов УЕФА.

Но, по-моему, логично пишет на странице Facebook «Я не смотрю НТВ» москвич Андрей Павлов: «Уверен, сейчас многие выйдут из апатии и протестное движение пойдет на новый виток».

Именно бойкот – а выборочное бойкотирование прокремлевских СМИ – это, возможно, самый элементарный (и уж самый безопасный) способ бойкота – может стать сегодня новым оружием российской оппозиции. Именно бойкот способен зарядить людей социальной энергией для новых акций протеста. Таких, например, как заявленный «марш миллионов» накануне майской инаугурации нового-старого президента страны Владимира Путина.

Еще более востребованной формой активности оппозиции может стать организация и проведение референдумов. Обратите внимание, что только за две «послевыборные» мартовские недели прозвучало несколько самых неожиданных предложений о проведении региональных и федеральных плебисцитов.

Пожалуй, самым ярким (и здравым) из них я бы назвал предложение журналиста и правозащитника Александра Подрабинека о подготовке общероссийского референдума. На него, напомню, предлагается, вынести пять вопросов. Но, на мой взгляд, главный касается сокращения длительности пребывания в должности президента и ограничения возможности занимать пост главы государства не более двух сроков.

Скажу больше, законодательное ограничение срока пребывания в должности не только избираемых, но и назначаемых государственных и муниципальных служащих: будь то министр или любой городской столоначальник, могло бы стать главной идеей референдума. Именно призыв добиваться обязательной ротации власти на всех уровнях способен привлечь к идее всенародного голосования самые широкие слои российского населения. Того самого населения, которое с советских, а лучше сказать – с незапамятных царских времен «генетически» подустало от того, что повсеместно власть в России переходит по наследству от московского боярина к советскому бюрократу и далее к постсоветскому нуворишу.

Правда, у сегодняшних агитаторов за проведение бойкотов, голодовок и референдумов есть и противники. Причем, в стане самой оппозиции. Эти люди говорят, что время митинговщины прошло, что после драки кулаками не машут, что сейчас оппозиция должна засучить рукава и взяться за «практическую работу». Под такой работой понимается, прежде всего, партийное строительство и участие в региональных и местных выборах.

Что ж, наверное, это тоже резонно. Но как показывает предыдущий десятилетний опыт российской суверенной демократии, все попытки оппозиции играть по правилам Кремля превращаются либо в «договорные матчи», либо в «технические поражения». Идет ли речь о регистрации новых партий, или об участии в формальных избирательных процедурах… Наверняка новая система «общенародных» губернаторских выборов, с так называемым «президентским фильтром», станет очередным подтверждением этой прописной истины.

В таких условиях у российской оппозиции, если она действительно хочет остаться оппозицией, а тем более – прийти к власти, просто не остается иного выхода, как «переформатировать» сегодня формы протеста. А главное – предложить обществу простые и понятные идеи, которые будут реально востребованы и реально осуществимы уже в ближайшем будущем.

Станет ли Прохоров новым Путиным?

Posted March 6th, 2012 at 12:31 pm (UTC+0)
47 comments

Михаил Прохоров

Михаил Прохоров

Пуховик-аляска – вот что лично мне бросилось в глаза, когда кандидат в президенты Михаил Прохоров голосовал в Красноярском крае, а затем в этом же образе предстал перед журналистами. Казалось бы, удивительно – во что еще должен быть одет человек в сибирскую зиму. Но что-то показалось мне до боли знакомым. Где-то я уже видел этот образ 47-летнего мужчины. Решительного, смелого, самостоятельного политика, нацеленного на реформы. Правда, это было ровно 12 лет. И это был Владимир Путин эпохи его восхождения на президентский Олимп.
Тот же образ решительный, спортивный, деловой, настроенный на реформы и на дела…
Это ощущение дежавю усилилось, когда вечером в воскресенье мне довелось поработать в пресс-центре Михаила Прохорова в Москве. И здесь один из представителей кандидатского предвыборного штаба Прохорова, давая интервью англоязычному телеканалу и говоря о больших политических перспективах своего патрона, заявил буквально следующее: Prokhorov is a new Putin Today…
И это при том, что сам Михаил Прохоров построил свою предвыборную программу как раз на контрапункте политике нынешнего премьера. Новый курс, новая Россия, эффективный государственный менеджмент, управлять, не править, страна свободных людей, демократия, а не бюрократия. Именно об этом много раз говорил Михаил Прохоров во время своей кампании. И говорил зачастую, на мой взгляд, достаточно убедительно.
Вместе с тем иной раз, что-то не очень верилось в эту латынь, как говаривал Жванецкий. И часть независимых экспертов упорно продолжали величать самовыдвиженца Прохорова кремлевским проектом, аргументируя свою позицию банальным утверждением, что в путинской России независимый кандидат, будь он хоть семи пядей во лбу, никак не сможет соблюсти все юридические формальности и выдвинуться в президенты.
Впрочем, некоторые из моих друзей-журналистов, плотно работавшие с Прохоровым во время нынешней кампании, не преминули уточнить, что справедливее было бы все-таки называть политическую фигуру Прохорова «околокремлевским проектом» , где есть не только свои негласные договоренности, свои сложившиеся правила – но есть и свой внутренний конфликт и свои интересы, которые могут привести еще к непредвиденному развитию политической игры. Это чем-то напоминает договорной футбольный матч, в котором результат предварительно согласован, но не обязательно предопределен…
О намерении «вести свою игру» сказал сразу после объявления первых результатов в ночь с воскресенья на понедельник, выступая не пресс-конференции, и сам Прохоров. В комментарии Русской службе «Голоса Америки» Михаил Прохоров заявил, что уже в 20-х числах марта начнет строить новую партию и что это партия будет «невождистская» и что его позиция по «второму делу» Ходорковского остается прежней, то есть категорически расходящейся с официальной кремлевской.
При этом Прохоров продолжает, что он не питает политических иллюзий, что сам он против любых революций и настроен договариваться с властью. Впрочем, трудно было бы услышать нечто другое от крупного бизнесмена в постсоветской России. Если, конечно, этот бизнесмен не был Михаилом Ходорковским, который в свое время пошел ва-банк, и про которого некоторые прокремлевские эксперты до сих пор говорят, что он просто «заигрался в политику».
Не повторит ли Михаил Прохоров судьбу Михаила Ходорковского? Признаюсь, этот мой вопрос политологу Глебу Павловскому в прохоровском штабе показался поначалу наивным. Но вместо раздражения за неуместное сравнение Павловский только сделал паузу и дипломатично улыбнулся: «Ну, мы в России живем…»
В общем, пока в лозунге «Прохоров – это новый Путин» больше желаемого, чем реального. Впрочем, не будем торопиться, несмотря на то, что нынешнему президенту Медведеву Путин публично обещал свое премьерское кресло, многоходовая операция «кремлевский преемник» еще очень далека от кульминации.

Рейтинги, которые мы выбираем

Posted February 25th, 2012 at 7:08 pm (UTC+0)
78 comments

В эту пятницу директор «Левада-центра» Лев Гудков озвучил на пресс-конференции новые рейтинги Путина и предрек, что кандидат в президенты от партии власти – нынешний премьер, скорее всего, победит уже в первом туре выборов 4 марта. А уже через несколько часов в СМИ в английском переводе я наткнулся на заметку, из которой следовало, что последние публичные выступления принесли главе российского правительства солидные дивиденды, что его рейтинг вырос и, в частности, the survey by the Levada Center shows Mr. Putin would get up to 66 percent of votes in next month’s election.

Вроде бы все верно. Действительно, последний опрос «Левада-центра» показывает, что Путин может получить до 66 процентов голосов на выборах в следующем месяце. Но только за скобками данной публикации осталось то, о каких двух третях россиян шла речь.

На самом-то деле (и об этом дословно сказал журналистам господин Гудков) за выдвиженца единороссов «готовы проголосовать 43-46% от имеющих право голоса», а вот «среди тех, кто определился с выбором и точно придет на выборы, за Путина готовы проголосовать 63-66%».

Есть ли тут разница? По-моему, есть и существенная, Но многие издания запестрели заголовками, что, дескать, две трети россиян поддерживают Владимира Владимировича. При этом нередко в текстах опускался такой любопытный нюанс: 35% респондентов высказали мнение, что президентские выборы, скорее всего, будут «грязными». Кроме того сам руководитель «Левада-центра» спрогнозировал рост социальной напряженности осенью, даже Путин и победит в первом туре.

«Мы будем иметь тот же сценарий, что имели в 1996 г., когда шла сильнейшая мобилизация голосования за Ельцина в условиях снижающегося рейтинга», – эти слова Льва Гудкова добросовестно процитировала, к примеру, газета «Ведомости».

Что ж, предвыборные рейтинги – всегда дело спорное. Тем более в России. Примечательно, что другие службы (ВЦИОМ и Фонд общественного мнения) дают несколько меньшие, чем «Левада-центр» цифры электоральной поддержки фаворита предвыборной гонки Путина. При этом государственный ВЦИОМ даже сообщает, что рейтинг Путина по сравнению с прошлой неделей снизился с 54,7% до 53,5%, что, впрочем, все равно не мешает лидеру партии «Единая Россия» победить в первом туре.

А вот в комментарии Русской службе «Голоса Америки» научный сотрудник Московского Центра Карнеги Николай Петров обращает внимание на то обстоятельство, что на последних выборах данные «Левада-центра» были также сильно завышены не только по сравнению с другими аналитическими агентствами, но и по сравнению с конечными результатами партии «Единая Россия».

«Мне кажется, что сейчас очень многое меняется, а их работа по-прежнему ведется по-старому. И это не может не сказаться на результатах», – считает эксперт, оценивая степень погрешности в расчетах социологов.

Однако, что ни говори, но рейтинги Путина объективно остаются выше, чем рейтинги всех других кандидатов в президенты вместе взятых. Спорить – почему, можно до хрипоты. Но вот только одно занятное совпадение «двух шестерок».

В предвыборном штабе КПРФ недавно посчитали, что, только за одну неделю (с 29 января по 4 февраля 2012) года наибольшую долю лидерского федерального телеэфира получил Владимир Путин. Именно ему ведущие телеканалы предоставили – 66% времени. Соответственно Владимир. Жириновский получил 16%, Михаил Прохоров 9%, Геннадий Зюганов – 6%. Сергей Миронов – 3%.

Если соотнести все эти эфирные цифры с цифрами кандидатских рейтингов, то очевидно: слухи о смерти Телевидения, сраженного наповал Интернетом и социальными сетями, оказались преувеличенными. «Телеящик» был и остается главным инструментом формирования электоральных предпочтений. А в российской «глубинке» – нередко и единственным инструментом.

Повлияют ли на ваш выбор при голосовании 4 марта результаты социологических опросов о популярности кандидатов в президентов? Этот вопрос редакция Русской службы «Голоса Америки» на этой неделе задала нашей онлайн-аудитории. 90% ответили «нет».
Что ж, этот показатель не претендуют ни на какую научную фундаментальность. И все-таки он обнадеживает. Обнадеживает, что сегодня какая-то часть людей, за кого бы она не голосовала, все-таки пытается делать свой выбор самостоятельно, а не за компанию. Тем паче, что «компания» эта иной раз выглядит весьма сомнительной.

Автор

Автор

Вадим Массальский Вадим Массальский – репортер, редактор, ведущий видеопрограмм Русской службы «Голоса Америки». Журналистикой занимается тридцать лет. Работал в Москве, в Краснодарском крае, Мурманской области. С 2005 года сотрудничает с «Голосом Америки». Автор документальных фильмов, цикла повестей, очерков и рассказов. Выпускник международной программы стипендий Фонда Форда. Защитил магистерскую диссертацию на факультете журналистики МГУ по теме: «Русская служба «Голоса Америки: от Радио до Интернета. Опыт конвергенции». С 2013 года живет в Вашингтоне.

Наши блоги

Календарь

March 2024
M T W T F S S
« Jan    
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031