На прошлой неделе Москва играла в «угадайку»: все пытались узнать, кто вошел и кто покинул администрацию президента Владимира Путина и кабинет премьера Дмитрия Медведева. Но для американских политиков важнее понять противоречивый характер нового двуглавого правительства созданного Путиным, и его возможности по осуществлению амбициозных замыслов «кремлевского мечтателя».

Важно также, проанализировать новый вектор российской политики, в том числе – учитывая масштабную программу перевооружения и попытку запустить новый проект наднациональной организации на пост-советском пространстве: Евразийский Союз.

Новое правительство демонстрирует то, что советологи любили называть «преемственность и перемены». В кабинет министров влилась свежая кровь, в том числе сорокалетний вице-премьер Аркадий Дворкович, союзник Медведева и сторонник либеральной рыночной экономики. Тридцатилетний Николай Никифоров стал министром связи. Он будет отвечать за «электронное правительство» и модернизацию и расширение Интернета в России.

Однако, «молодые» не всегда синоним «либеральные»: Сергей Мединский (42), бывший пиарщик посольства России в Вашингтоне, стал министром культуры. Русский националист и пропагандист с научными и литературными амбициями, он может проложить путь продвижению шовинистических идей: иногда и без него кажется, что лозунг «Православие-самодержавие-народность» вроде как никто и не отменял.

Непотопляемый Игорь Шувалов, эксперт по экономическим вопросам, будет у руля кабинета министров в качестве первого заместителя председателя правительства, несмотря на недавние скандалы, связанные с его именем.
Важные персонажи в Кремле – это члены недавнего кабинета Путина, а также силовики (Совбез, ФСБ, Министерства по чрезвычайным ситуациям и внутренних дел), которые обеспечивают преемственность и имеют еще более тесную связь с Путиным, чем либералы и технократы, которые, с одной стороны, подчиняются Медведеву, а с другой – работают на президента.

Путин сохранил пост министра обороны за Анатолием Сердюковым, который курирует военные реформы. За последние двадцать лет российские лидеры и военные не раз заявляли, что реформа была успешной, однако потом оказывалось, что по современным системам вооружений (в том числе, управлению войсками, связи, электронной разведке, компьютерному обеспечению, и т.д.) имеет место отставание не на годы, а на целые поколения систем вооружения.

Руководство страны ищет – и находит – решения этой проблемы. Именно при бывшем продавце мебели и чиновнике налоговой службы Сердюкове, Россия – впервые с царских времен – стала закупать военные корабли за границей.
Однако говорить об эре всеобщей любви и сотрудничества рано. Назначение ответственным за военные закупки и производство Дмитрия Рогозина – известного своими откровенно националистическими взглядами и неприязнью к США – показывает, на мой взгляд, против кого нацелена военная реформа.

Путин назначил новым министром внутренних дел генерала Владимира Колокольцева, заменив более лояльного, но незаметного Рашида Нургалиева. Профессиональный полицейский, Колокольцев имеет репутацию жесткого и компетентного человека, который, как считает Кремль, успешно разобрался с недавними беспорядками в Москве. Правда, после этого не обошлось без переломов и ушибов у протестующих, но «на войне как на войне»: положение дел в этом ведомстве настолько тревожное, что любое улучшение будет рассматриваться как достижение.

При этом Путин сохранил ключевые посты во внешней политике за прежними министрами. На своем посту, к примеру, остался министр иностранных дел Сергей Лавров, чье бурное выяснение отношений с зарубежными коллегами, от Давида Миллибенда до Хиллари Клинтон, часто становится предметом новостей. Президент также не стал менять главу Совета безопасности Николая Патрушева, доверенное лицо и бывшего главу ФСБ.

Самым примечательным во всем этом является то, что таким образом Путин намеренно создал дублирующее правительство. Глава администрации президента – бывший министр обороны генерал внешней разведки Сергей Иванов, его новые президентские помощники и советники, бывший министр экономики Эльвира Набиуллина, бывший министр транспорта Игорь Левитин и бывший министр природных ресурсов Юрий Трутнев, – стали как бы теневым правительством, которое может оказаться более мощным, чем кабинет премьера Медведева. «Старая гвардия» стала глазами и ушами президента Путина.

Показателен также один из первых шагов Путина по укреплению контроля над государственными компаниями. Он отверг призывы либералов к приватизации и предпочел, вместе с верными соратниками, сохранить контроль за наиболее важным нефтегазовым сектором российской экономики, а также другими ведущими отраслями: гигантским концерном «Ростехнологии», РЖД, судостроение и т.д. Доверенное лицо Владимира Владимировича, бывший первый вице-премьер Игорь Сечин, вновь возглавил государственную нефтяную компанию «Роснефть».

Путин также подчеркнул важность дальнейшего развития природных ресурсов и создания противовеса Китаю в Сибири и на Дальнем Востоке, создав Министерство развития Дальнего Востока. Есть также планы по созданию государственной компании, которая будет контролировать экономическую деятельность на обширной территории вдоль границы с Поднебесной.

Наконец, осенью прошлого года Путин объявил о создание так называемого Евразийского Союза, в который войдут Россия, Беларусь, Казахстан, а в будущем, возможно, Украина и несколько стран Центральной Азии. Эта организация видится Кремлю как доминирующая наднациональная структура на базе существующего Таможенного союза, Евразийского экономического пространства и Организации Договора о коллективной безопасности.

Евразийский союз, центром которого будет Россия, по замыслу Путина, сделает страну самой мощной в Европе, и позволит Кремлю проецировать свое влияние на Ближний Восток и Центральную Азию.

Тем не менее, как это часто бывало в российской истории, «великие» планы, столкнувшись с коррупцией и некомпетентностью, заканчивались ничем. Эти факторы, наряду с растущей оппозицией внутри страны, могут стать главными препятствиями в реализации амбиций Путина во время его нового срока в Кремле. На месте Госдепа я бы спал спокойно.

Ариэль Коэн, ведущий эксперт Фонда «Наследие» по проблемам России, Евразии и международной энергетической политики

Группа влиятельных правозащитных и исследовательских организаций США обратилась к Международной федерации хоккея с шайбой с призывом перенести в другую страну чемпионат мира, который в 2014 году должен пройти в Беларуси.

В открытом письме, направленном президенту Федерации Рене Фазелю, в частности говорится, что проведение чемпионата в Беларуси послужит «наградой жестокому авторитарному режиму». По мнению авторов письма, с 2009 года, когда было принято решение о предоставлении Минску права принять чемпионат, белорусский режим ограничил основные права своих граждан и практически отменил свободу собраний и свободу слова.

Спорт вне политики, по крайней мере, так принято считать. Однако политика очень часто влияет на спорт, и на проведение спортивных соревнований, которые порой могут стать символом признания успехов страны.

Президент Беларуси Александр Лукашенко долгое время находится под огнем международной критики из-за подавления акций протеста и  ареста множества оппозиционных политиков. Последней каплей для Запада стала казнь двух молодых людей, которые при странных обстоятельствах были объявлены виновными в совершении теракта в минском метро.

Санкции видимо не оказывают влияния на президента Беларуси. Видимо поэтому Запад рассудил, что лишение Беларуси права на проведение чемпионата по хоккею, ярым поклонником которого является Лукашенко, лично для президента станет намного более болезненной, и возможно более доходчивой мерой воздействия.

Кстати, письмо от американских деятелей и правозащитников – не первое подобное послание, адресованное Фазелю.

Ранее, по информации немецкой газеты «Франкфуртер Альгемайне», депутаты Бундестага от фракции Свободной демократической партии предупредили Фазеля об опасности использования чемпионата мира «брутальным белорусским диктатором Лукашенко» и «подробно описали его деспотию».

Однако в ответ на многочисленные призывы международных организаций и политиков перенести ЧМ-2014 в связи с наличием в Беларуси политзаключенных Фазель неоднократно заявлял, что первенство пройдет в Минске, делая акцент на  том, что «дискриминация члена федерации, клуба или личности по политическим, расовым или религиозным основаниям запрещена».

Германские политики не впервые пытаются использовать спорт как меру влияния на лидеров некоторых политических режимов.

Федеральный министр иностранных дел Гидо Вестервелле, недавно пригрозил Киеву серьезными последствиями из-за грубого обращения с лидером оппозиции Юлией Тимошенко. В интервью «Бильд» он подчеркнул: «Путь в Европу проходит через мост, покоящийся на двух опорах, – на демократии и правовом государстве».

Результатом ареста Тимошенко стало то, что некоторые страны решили бойкотировать чемпионат Европы по футболу, который за месяц до его проведения может стать жертвой политической конфронтации. Можно спорить, должен ли спорт становиться разменной монетой в руках политиков, но факт, что такие прецеденты имеются.

К примеру, в 1969 году, после жесткого подавления «Пражской весны» советскими войсками, чемпионат мира по хоккею был перенесен из Праги в Стокгольм. Одним из самых известных случаев пересечения спорта и политики стал бойкот Олимпиады-1980 в Москве из-за ввода российских войск в Афганистан. Мы даже не будем упоминать печально известную Олимпиаду-1936 в Берлине – гордость Третьего Рейха. Памятуя об этом, ни официальный Минск, ни Киев не должны удивляться, если право на проведение  чемпионатов по хоккею и футболу будет у них отобрано.

Права человека и нормы ОБСЕ стали неотъемлемой частью европейской политики. Лукашенко  и Янукович должны были понимать, что если не пытаться улучшить положение с правами человека, это непременно вызовет негативную реакцию Запада.

Ариэль Коэн, ведущий эксперт Фонда «Наследие» по проблемам России, Евразии и международной энергетической политики.

Владимира Путина в Америке ждут давно. Еще летом прошлого года высокопоставленный чиновник сообщил мне, что Администрация США работает над программой визита премьера. Но Путин не приехал. И вроде приезжать не собирается, по крайней мере, пока.

Вроде он был заявлен на майском саммите НАТО в Чикаго. Однако в Чикаго его не увидят. Об его отказе приехать заявил в свое время генсек НАТО Андерс Фогг Расмуссен. Обама специально перенес саммит Большой Восьмерки в свою загородную резиденцию Кэмп-Дэвид, чтобы Путин приехал на встречу без галстуков.

Но когда Обама позвонил Путину, чтобы поздравить его с Днем Победы и с избранием на пост президента, его проинформировали, что Путин побывать в Кэмп-Дэвиде не сможет. Выразив сожаление по этому поводу, Путин обосновал свое решение необходимостью завершить формирование нового кабинета министров. Вместо него в Кэмп-Дэвид прилетит премьер-министр Дмитрий Медведев. Большого удовольствия эта новость в администрации Обамы не вызвала.

Разумеется, дипломатические объяснения буквально рассматривать никому в голову не придет. Во-первых, то, что новый премьер, который будет представлять Россию на саммите, не должен присутствовать в стране при формировании правительства, уже говорит о его широких полномочиях. Во-вторых, передача власти была, по словам самого кремлевского тандема, обговорена заранее, так что и вопрос о составе нового правительства был по большей части решен задолго до инаугурации.

Так что официальная причина отказа Путина от участия в саммите звучит неубедительно. Что же касается причин действительных, то можно предположить, что с одной стороны, Путин вообще не любит тратить время на «говорильню» – неконкретные встречи с размытыми результатами вроде саммита Восьмерки.

Его подход к такого рода встречам всегда был прагматичным. Не исключено, что на таких статусных мероприятиях, где нужно только поприсутствовать, премьер Медведев станет постоянным представителем Путина, тем более он такую работу вроде бы любит. Сам же президент оставит за собой визиты и встречи, где нужно что-то реально разруливать, решать и подписывать. Например, вопросы нефти, газа, трубопроводов и. т. д.

Можно предположить, что свои первые визиты Путин, скорее всего, совершит в Китай, страны СНГ и Германию. Как всегда, первый визит президента России станет своеобразным сигналом о новых векторах российской внешней политики.

Обстоятельства инаугурации и последние события в Москве также могли послужить еще одной причиной нежелания Путина покидать Кремль. Кого же можно на хозяйстве оставить в такое непростое время?

Неоднозначные оценки итогов президентских выборов и последующие события в российской столице могли стать причиной неприятных вопросов на самом саммите – как со стороны партнеров, так и со стороны западной прессы.

Что касается отношений с США, то сейчас, когда Обама ведет предвыборную компанию и ничего не может обещать, Путину тем более нет резона с ним встречаться.  Об этом сам президент США сказал в Сеуле тогда еще президенту Медведеву, думая, что микрофоны отключены.

Кроме того, именно у Дмитрия Медведева с Бараком Обамой сложились довольно теплые личные отношения. Чего нельзя сказать о Путине, который, видимо, не забыл, что Обама делал ставку на Медведева, как на будущего лидера России. Так что даже если сам Обама будет не против такой рокировки на саммите, в США такой  бойкот Путина может быть воспринят достаточно негативно.

Отказ президента России приехать в Кэмп-Дэвид может рассматриваться, как некий намёк на сворачивание «перезагрузки». В Вашингтоне понимают, что свою роль в отказе от участия в саммите, сыграли не только сомнения Путина по поводу продуктивности предстоящей встречи, но и попытка получить от США уступки по одной из ключевых проблем двусторонних отношений: ПРО.

Путин остался явно неудовлетворен итогами визита американского советника по национальной безопасности Тома Донилона, который передал Путину послание от президента Обамы,  посвященное разработке и углублению американо-российского партнерства.

Путин пообещал расширить развитие отношений с США только в том случае, если Россия будет рассматриваться Вашингтоном как равноправный партнер. Первым условием такого сотрудничества Путин потребовал сделать письменные гарантии о том, что ПРО НАТО не будет направленно против России. Так как продвижений в этом вопросе нет и не предвидится, как минимум до ноября, отказ Путина от участия в саммите может быть демонстрацией того, что он в посиделках не участвует и ждет реальных результатов.

Как бы то ни было, решение об отказе Путина участвовать в саммите Восьмерки не предвещает ничего хорошего для американо-российских отношений. Хотя вопросов, над которыми странам предстоит работать вместе множество, особенно по таким направлениям, как ядерная безопасность и нераспространение ядерного оружия, Сирия, Афганистан, членство России в ВТО…

Ариэль Коэн, ведущий эксперт Фонда «Наследие» по проблемам России, Евразии и международной энергетической политики.