Гилад Шалит: высокая цена свободы

Posted October 20th, 2011 at 3:43 pm (UTC+0)
41 comments

Гилад Шалит (Photo: AP)

Израильский военнослужащий Гилад Шалит, пять лет и четыре месяца пробывший в плену у террористической палестинской группировки ХАМАС, вернулся в Израиль. Его обменяли на 1027 палестинцев, находившихся в израильских тюрьмах. 18 октября были выпущены 477 заключенных, еще 550 по условиям сделки выйдут на свободу через два месяца. Необходимо отметить, что свободу получили не просто заключенные, а настоящие террористы, опасные для общества.

Правительство Израиля одобрило сделку большинством голосов. Read the rest of this entry »

Уолл-cтрит: революции не будет

Posted October 19th, 2011 at 7:47 pm (UTC+0)
6 comments

Photo: AP

Американское движение Occupy Wall Street («Захвати Уолл-стрит», или как его стали сокращенно называть в местных СМИ – OWS) впервые заявило о себе 17 сентября, когда пара сотен человек решили провести демонстрацию в центре Нью-Йорка. Целью стал протест против социального неравенства, алчности корпорации и их влияния на политику США.

Активисты разбили лагерь в парке Зукотти и сдержали обещание постоянно проводить пикеты и демонстрации. Протестные настроения зрели в стране долго, ведь кризис бушует с 2008 г.  Вот уже два с половиной года как безработица в США превышает 9 процентов, хотя сотни миллиардов долларов, выделенные на покрытие долгов General Motors, Chrysler и строительство дорог и мостов (а также предотвращение коллапса банков и страховщиков, в том числе и ипотечных ссуд) позволили сохранить миллионы рабочих мест. Read the rest of this entry »

Россия-Турция: баланс взаимной выгоды

Posted October 18th, 2011 at 7:08 pm (UTC+0)
5 comments

Меня пригласили принять участие в ознакомительной поездке в Турцию, проводившейся для американских специалистов по внешней политики. Поездка проходила в период с 7 по 14 октября и включала в себя посещение Анкары, провинции Хатай и Стамбул, а также встречи с рядом правительственных чиновников, экспертами, представляющими научное сообщество и исследовательские центры, и турецкими бизнес-лидерами.

Турецкие официальные лица, с которыми мы встречались, оценили отношения своей страны с Россией как лучшие за всю их историю. В качестве подтверждения приводились внушительный объем двусторонней торговли, миллионы русских туристов, посещающих Турцию каждый год, и полное взаимопонимание в русско-турецких интересах касательно безопасности на Балканах, Ближнем Востоке, в Афганистане и Черноморском регионе. Признавая некоторые расхождения, в местном политическом истэблишменте сложилось мнение, что Турция и Россия уже сформировали устойчивые отношения, основанные на взаимном уважении.

Вместе с тем, определенные противоречия сохраняются из-за высокой зависимости Турции от российских источников энергии. Турция является одним из крупнейших импортеров природного газа из России, на который приходится наибольшая доля турецко-российского торгового оборота. Зависимость Турции от поставок российской энергии вызывает озабоченность среди чиновников в Анкаре. Диверсификация энергетических партнеров сделает Турцию менее уязвимой от российских поставщиков. Например, Турция стремится закупать газ у альтернативных поставщиков, чтобы лишить российский государственный концерн «Газпром» возможности установления слишком высоких цен на газ.

Несмотря на атомную катастрофу в Японии http://www.voanews.com/russian/news/fukusima-iau-resolution-2011-09-22-130381728.html], подавляющее большинство турецких бизнес-лидеров, с которыми мы встречались, поддерживают планы правительства по строительству в Турции несколько ядерных реакторов в ближайшие годы. Они отмечают, что стране не хватает ресурсов для обеспечения энергетической независимости, несмотря на её нынешнюю приверженность «зеленой промышленности» и другим возобновляемым источникам энергии.

Тем не менее, они хотели бы минимизировать зависимость от России и Ирана в сфере поставок углеродных энергоресурсов. По этой причине Турция стремится к тому, чтобы американские, европейские, и азиатские (японские или южнокорейские) корпорации взяли на себя ведущую роль в развитии ее ядерной энергетики.

Однако, как с сожалением поведали мне мои турецкие собеседники, ни одна из ядерных корпораций упомянутых стран не готова передать Турции соответствующие технологии или взять на себя лидирующую роль в этой области. Поэтому Анкара в настоящее время сотрудничает с Москвой с целью строительства первой атомной электростанции, на которой будут установлены российские реакторы третьего поколения. Россия согласилась оплатить большую часть строительных расходов и принимать в качестве оплаты выручку от продажи вырабатываемой электроэнергии. Россия также ежегодно обучает управлению АЭС 150 турецких специалистов. Турецкие власти планируют, что эти специалисты, а также те, которых обучат в самой стране, в будущем будут работать на пяти атомных электростанциях, которые Турция собирается построить в ближайшие годы.

Турецкие дипломаты выразили некоторое разочарование в связи с тем, что Россия отказалась занять более критическую позицию в отношении сирийского правительства [http://www.voanews.com/russian/news/america/Syria-1st-Update-2011-10-05-131148208.html] Башара Асада. Сирийский режим вызвал возмущение многих турок в связи с проведением репрессивной внутренней политики.

Тем не менее, турецкое правительство посоветовало Великобритании, Франции и Соединенным Штатам продолжать консультации в рамках Совета безопасности ООН и не форсировать голосование по резолюции о санкциях. Западные правительства проигнорировали советы Турции и инициировали голосование по резолюции, на которую было наложено вето со стороны Китая и России.

Турецкие дипломаты опасаются, что недавний провал резолюции может усилить позиции режима Асада. Турецкие дипломаты высказывают опасения, что раскол в Совете безопасности  может парализовать этот орган, который они видят важным многонациональным инструментом для управления международными последствиями «арабской весны». Поэтому они и впредь собираются подталкивать Россию к сокращению поддержки режима Асада.

Достаточно сложным вопросом в российско-турецких отношениях остается ситуация на Южном Кавказе. Например, в армяно-азербайджанском конфликте [http://www.voanews.com/russian/news/crossfire/72620552.html] по Нагорному Карабаху и связанным с ним вопросам, Москва поддерживает Армению, в то время как Анкара выступает на стороне Азербайджана. Тем не менее, как Турция, так и Россия работают над тем, чтобы предотвратить возобновление боевых действий между Азербайджаном и Арменией. Россия также хотели бы увидеть примирение между Турцией и Арменией.

Аналогично, хотя турецкое правительство по-прежнему склонно к поддержке газопровода «Набукко» [http://www.voanews.com/russian/news/russia/Russia-EU-Gas-2011-09-13-129742118.html], который позволит транспортировать значительные объемы каспийского газа в Европу через Турцию в обход России, Анкара стремится к тому, чтобы российские энергетические компании остались ключевыми партнерами в проекте. Даже в случае с Грузией Турции удалось сохранить хорошие отношения с Тбилиси без противоборства с Москвой, хотя турецкие усилия по сглаживанию противоречий между Россией и Грузией [http://www.voanews.com/russian/news/a-33-2008-08-29-voa26.html] не увенчались успехом.

Ричард Вайц – старший научный сотрудник и директор Центра военно-политического анализа в Гудзоновском институте (Hudson Institute) в Вашингтоне.

Путин и российско-американские отношения: 2012 и после

Posted October 17th, 2011 at 3:31 pm (UTC+0)
17 comments

Барак Обама и Владимир Путин. Photo: AP

Я считаю, что после памятного съезда “Единой России”, где Дмитрий Медведев объявил о выдвижении Владимира Путина на пост президента, внешняя политика Кремля изменится несущественно. Как, по сути, не изменилось и после прихода к власти Медведева. А потому говорить о том, что российско-американские отношения ждут потрясения – по меньшей мере, преувеличение.

Конечно, Путин всячески попытается показать, что Россия и Китай могут стать серьезными стратегическими партнёрами – против США. Read the rest of this entry »

Пакистан и США: дефицит доверия

Posted October 10th, 2011 at 3:43 pm (UTC+0)
31 comments

Фото AP

Ряд недавних разоблачений о причастности пакистанских разведслужб к организации нападений на силы США в Афганистане; тот факт, что Осама бин Ладен много лет скрывался в центральном Пакистане; операция по его уничтожению, проведенная без уведомления Исламабада; споры касательно использования беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) для нанесения ударов на пакистанской территории – все это демонстрируют глубокий дефицит доверия в отношениях между США и его союзником.

Не секрет, что общественное мнение в Пакистане враждебно настроено против самих США, и еще больше – против военных акций американцев на территории страны. Пакистанцы возлагают вину за рост терроризма внутри их страны, страдающей от насилия и общей нестабильности, на войну США с Талибаном и другими исламистскими группировками. Пакистанское общество напрямую связывает рост атак смертников внутри страны с той поддержкой, которую правительство оказывает американцам, включая использование военных для борьбы с исламскими террористами в полуавтономных регионах на границе с Афганистаном. Read the rest of this entry »

ОДКБ и Арабская весна

Posted October 3rd, 2011 at 3:53 pm (UTC+0)
30 comments

Фото АР

Недавние народные восстания в арабском мире, безусловно, обеспокоили лидеров Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), в которую, помимо России, входят наиболее дружественные ей постсоветские государства – Армения, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан и Узбекистан. Власти чрезвычайно обеспокоены тем, что антиправительственные выступления могут распространиться и на территории этих стран. Опасность возрождения воинственного исламизма в Центральной Азии, а также предстоящий вывод вооруженных сил НАТО из Афганистана вызывает обеспокоенность в связи с возможным восстановлением там баз террористов. Ответ ОДКБ – расширение полномочий и интенсификация деятельности этой организации, призванной обеспечивать безопасность в регионе.

Российские лидеры весьма настороженно отнеслись к революционным переменам на Ближнем Востоке и в Северной Африке, понятно, что возможность подобных беспорядков в Центральной Азии обеспокоила Кремль еще больше. Российская Федерация граничит с несколькими странами Центральной Азии, и в этих пяти бывших республиках СССР Москва сделала высокие ставки в сфере безопасности, дипломатии, экономики и развития общества. Более того, лидеры России и стран Центральной Азии связаны давними личными отношениями, и правительства этих стран, как правило, координируют свою политику. Негосударственные акторы, в том числе транснациональные криминальные синдикаты, такие как наркокартели, тоже зависят от региональных связей.

Помимо интересов России в регионе, Кремль, безусловно, обеспокоен тем, что этнические, религиозные и другие силы, связывающие Евразию и арабский мир, могут также осложнить ситуацию на Северном Кавказе, населенном преимущественно мусульманами.

Уровень безопасности в Чечне, Дагестане и Ингушетии за последние годы снизился, несмотря на более мягкую политику президента Дмитрия Медведева. Дальнейший подъем исламского радикализма в Афганистане и Центральной Азии может усилить этот тренд. Что еще более тревожно, примерно 10 миллионов жителей Центральной Азии, работающих в России, могут послужить каналом распространения экстремизма на российских мусульман.

Вероятно, именно эти опасения побудили Россию возглавить усилия по укреплению ОДКБ и дружественных Москве правительств в Центральной Азии. Кремль также использует страхи руководства самих этих стран для укрепления своего влияния в бывших советских республиках. Так, например, в 2005 вооруженные силы России прекратили патрулировать таджикско-афганскую границу по инициативе президента Эмомали Рахмона. Теперь Москва вновь оказывает давление на Таджикистан, чтобы добиться разрешения на возобновление охраны этой границы, объясняя это необходимостью защиты Центральной Азии от терроризма и наркотиков из Афганистана.

Россия уже много лет пытается использовать ОДКБ и другие интеграционные институты на постсоветском пространстве, чтобы восстановить контроль в сфере безопасности, экономики и политики в этом регионе. Как правило, эти попытки сталкиваются с сопротивлением то одних, то других государств-членов СНГ, не желающих поступаться суверенитетом, обретенным ими после распада Советского Союза. В последнее время среди стран, по традиции подозрительно относящихся к «интеграционным» инициативам Кремля, таких как Украина и Узбекистан, замечена Беларусь с ее непредсказуемым лидером Александром Лукашенко.  В то же время, напряженная  социально-экономическая  ситуация в некоторых центрально-азиатских республиках, приведшая к беспорядкам, создают более подходящую атмосферу для реализации амбиций Москвы.

В учениях «Центр-2011» принимали участие более 12000 военных из России, Казахстана, Кыргызстана и Таджикистана. В этих учениях, прошедших 19-27 сентября, также участвовало 50 самолетов и вертолетов, 100 танков и 10 военных кораблей. В Кыргызстане силы быстрого реагирования ОДКБ провели тактические учения, посвященные противодействию маломасштабным террористическим атакам. В Таджикистане учения командного состава моделировали противодействие попытке государственного переворота. А тем временем в казахской Караганде состоялись учения по воздушной обороне.

В рамках еще одних учений Каспийский флот России вместе с вооруженными силами Казахстана отрабатывал защиту морской энергетической инфраструктуры Казахстана. В эти же сроки на полигонах Гороховецкий и Ашулук проходили двусторонние российско-белорусские учения «Щит Союза -2011» , в которых участвовали 12000 военнослужащих (7000 российских и 5000 белорусских). На мой взгляд, разнообразие задач, поставленных перед ОДКБ, свидетельствует о намерении Москвы подготовить эту организацию для защиты от широкого диапазона внутренних и внешних угроз, а не только от террористов.

Ричард Вайц – старший научный сотрудник и директор Центра военно-политического анализа в Гудзоновском институте (Hudson Institute) в Вашингтоне.

Путин: возвращение

Posted September 30th, 2011 at 4:55 pm (UTC+0)
24 comments

Фото AP

На мой взгляд, существует несколько ключевых моментов, о которых следует помнить в связи с возвращением Владимира Путина на пост президента России. Во-первых, хотя Путин и покинул этот пост в 2008, он все равно оставался самым могущественным человеком в России. Без его одобрения не произошла бы ни «перезагрузка» в американо-российских отношениях, ни другие  важные события внутриполитической повестки дня. Следовательно, мы вряд ли станем свидетелями серьезных изменений во внешней и оборонной политике после его возвращения.

Во-вторых, в течение последних четырех лет, премьер Путин и президент Медведев, по всей видимости, продуманно играли в «хорошего и плохого полицейского» в вопросах, связанных с национальной безопасностью. Медведев часто занимал более мягкую позицию, в то время как Путин продолжал агрессивно атаковать своих внутренних и внешних оппонентов, включая Соединенные Штаты. Не существует причин, по которым оба лидера не могли бы продолжить исполнять эти роли даже после того как они поменяются постами.

Вместе с тем, возможно, что характер взаимодействия Соединенных Штатов с Россией после возвращения Путин претерпит изменения. Так как в целом, американский Конгресс является не антироссийским, но антипутинским, администрации Обамы будет несколько сложнее добиться одобрения Конгрессом двусторонних договоров по контролю над вооружениями, или отмены устаревшей поправки Джексона-Веника.

В- третьих, не существует закона, по которому правительство, проводящее более жесткую внутреннюю политику, обязательно станет проводить и более агрессивную внешнюю политику. В Советском Союзе и Никита Хрущев, и Михаил Горбачев были реформаторами во внутренней политике, однако первый из них проводил безответственную внешнюю политику, едва не приведшую к ядерной войне с США, а второй – стал исторически важным союзником свободного мира. В то числе и в результате политики Горбачева, пытавшегося модернизировать систему, советская империя распалась, а армия СССР перестала быть угрозой для Запада,

В-четвертых, на мой взгляд, неправильно считать предопределенным, что возвращение Путина на пост президента неминуемо приведет к ужесточению внутренней и внешней политики. Следует помнить, что для Путина-политика характерен строго прагматический подход. В течение первых лет своего президентства он провел серьезные либеральные экономические реформы, правда, это произошло до того, как рост цен на нефть снизил уровень его заинтересованности в продолжении этой линии.

Его внешняя политика свидетельствует об усилиях по взаимодействию со многими странами вне зависимости от идеологии – за исключением США в период 2006-2008 гг. (по до сих пор так и не проясненным причинам). Я считаю, что после возвращения на пост президента Владимир Путин может продолжить нынешнюю политику России, предполагающую обеспечение безопасности западных инвестиций и стабилизации отношений с иностранными правительствами – в случае, если внешнее и внутреннее положение России будет благоприятствовать такому подходу.

 

В целом, существуют очевидные области, в которых интересы россиян и американцев совпадают. Например, глобальный кризис ядерной энергетики в связи с катастрофой в Японии повышает значимость двустороннего сотрудничества по обеспечению надежности и безопасности гражданских АЭС. И США, и Россия сталкиваются с общим вызовом со стороны исламского терроризма, в особенности в Центральной Азии и Афганистане.

В то же время, между Россией и США неизбежны определенные разногласия. Путин и его окружение всегда будут настроены отрицательно по отношению к НАТО как наиболее могущественной военной структуре в Европе, поскольку Москва не является членом этой организации (и не сможет им стать).

Одновременно, как отметил бывший министр обороны Роберт Гейтс, Кремль всегда будет против действий НАТО по созданию противоракетной обороне, поскольку Россия не может ни предпринять аналогичные встречные шаги, ни присоединиться к ПРО  в любой сколько-нибудь значимой форме. Что касается Ирана, то Москва значительно меньше опасаются угрозы со стороны Тегерана, чем Вашингтон, а вот от разрыва экономических связей с Ираном Россия потеряет намного больше.

С другой стороны, эти конфликты между Россией и Западом могут быть улажены, поскольку они носят достаточно ограниченный и фрагментированный характер. Россия и Запад не имеют фундаментальных противоречий в жизненных интересах, способных привести к войне между странами. Холодная война продемонстрировала, что ядерное оружие является мощнейшим сдерживающим фактором в таких условиях.

Стоит также учитывать, что, по сравнению с Советским Союзом, Россия в значительно большей степени интегрирована в глобальную экономику и международное сообщество, поэтому популярность «администрации» Путина, как и многих других правительств, в значительной степени зависит от экономических успехов, что предполагает поддержание хороших коммерческих отношений с другими странами.

И, наконец, в США часто можно услышать критику в адрес американских президентов за то, что они зачастую прилагают чрезмерные усилия по налаживанию личных отношений с российскими лидерами. Я считаю эту критику абсолютно необоснованной.

К настоящему моменту, Владимир Путин является наиболее влиятельным человеком, определяющим российскую политику. Анализ его выступлений делает очевидным его глубокое понимание процессов, происходящих в мире.

Однако, к сожалению, его представления о некоторых западных странах, включая Соединенные Штаты, и их внешней политике значительно искажены. Поэтому мне представляется абсолютно логичным, если преодолением этого непонимания займется тот, кто может сделать это лучше других – президент США.

Ричард Вайц – старший научный сотрудник и директор Центра военно-политического анализа в Гудзоновском институте (Hudson Institute) в Вашингтоне.

 

США-Россия: раздоры по ПРО

Posted September 23rd, 2011 at 5:10 pm (UTC+0)
177 comments

Недавние договоренности США по размещению элементов противоракетной обороны с Румынией [http://www.voanews.com/russian/news/editorials/ROMANIA-SIGN-BALLISTIC-MISSILE-DEFENSE-AGREEMENT-2011-09-23-130413333.html], Польшей и Турцией снова вызвали недовольство Кремля. Российские официальные лица выражают недовольство тем, что, по их мнению, Вашингтон стремится ускорить размещение систем ПРО с целью поставить Москву перед свершившимся фактом – вместо предоставления достаточных гарантий того, что новые системы не будут угрожать интересам России.

 

Я считаю, что Россия искренне, пусть и ошибочно, озабочена размещением американских систем ПРО. Даже по самым оптимистическим сценариям, эти системы в состоянии сбить несколько иранских или северокорейских ракет. Поэтому, на мой взгляд, говорить о том, что они представляют угрозу для мощного российского арсенала высокотехнологичных баллистических ракет, просто несерьезно. Однако понятно, что правительство России – не самый простой партнер в переговорах по подобным вопросам.

Во-первых, Министерство иностранных дел и Министерство обороны России одновременно претендуют на главенствующую роль в переговорном процессе по ПРО с Вашингтоном, причем с различными взглядами и приоритетами. Дипломаты, как правило, хотя и не без исключений, занимают более жесткую позицию. В то же время, специальный представитель президента России по взаимодействию с НАТО в области ПРО Дмитрий Рогозин действует независимо, продвигая собственное видение проблемы ПРО в Брюсселе и на иных форумах.

 

Еще одна сложность – неопределенность в вопросе, кто придет к власти в России. Различные взгляды президента Дмитрия Медведева и бывшего президента, в настоящее время премьер-министра Владимира Путина – двух основных кандидатов в президенты на выборах следующего года – заставляют многих российских высокопоставленных чиновников воздерживаться от смелых инициатив в области ПРО и контроля над стратегическими вооружениями [http://www.voanews.com/russian/news/Helsinky-commission-2011-09-22-130379428.html].

Дмитрий Медведев, на первый взгляд, меньше опасается НАТО, однако надо учитывать и то, что в прошлом и Владимир Путин проявлял неожиданную гибкость в ряде стратегических вопросов.

Недавний совместный анализ ракетных угроз, проведенный Россией, НАТО и США, выявил значительную схожесть в оценках технических экспертов, но также и фундаментальные расхождения во взглядах между политическими стратегами. Например, в то время как представители Запада считают Иран растущей угрозой, многие представители России продолжают настаивать, что Тегеран является лишь одной из сложностей для системы нераспространения, которую можно контролировать дипломатическими средствами и ограниченными международными санкциями, без развертывания систем ПРО.

По историческим причинам и из-за национальной гордости многие россияне отказываются верить в то, что политические деятели США больше озабочены небольшим стратегическим потенциалом Ирана, чем мощным ядерным арсеналом России. Они полагают, что Пентагон стремится создать системы ПРО, способные лишить Россию сдерживающего потенциала ее ядерных сил, под видом защиты США и их союзников от Ирана. При этом многократные заверения США на самых разных уровнях об обратном не принимаются во внимание.

В ходе двусторонних переговоров с Москвой официальные лица США не раз предлагали конкретные проекты сотрудничества в области ПРО [http://www.voanews.com/russian/news/Analysis-and-perspectives/UN-Clinton-Lavrov-2011-09-20-130175948.html], такие как создание центров, укомплектованных персоналом от двух и более стран, где представители России могли бы убедиться, что деятельность США и НАТО в сфере противоракетной обороны не несет угрозы для России. Также предлагалось провести совместные исследования на уровне экспертных групп на предмет того, как системы ПРО НАТО и США могут повлиять на российский потенциал ядерного сдерживания, и какие шаги можно предпринять, чтобы свести к минимуму возможные проблемы.

Еще одна идея – расширить сотрудничество по линии Россия – НАТО в области ПРО, моделируя совместные действия развернутых систем России и НАТО по защите от ракетных угроз. Этот вид сотрудничества между Россией и НАТО существовал до войны в Грузии в августе 2008 года.

Российские официальные лица проявили определенный интерес к этим предложениям (ряд которых был изначально предложен Москвой), но продолжают настаивать, что в первую очередь необходимо достичь консенсуса с Вашингтоном по базовым стратегическим принципам. Главным приоритетом Кремль считает подписание Соединенными Штатами юридически обязывающего соглашения, подтверждающего, что американские системы ПРО никогда не станут угрозой для российского стратегического потенциала ядерного сдерживания.

Хотя официальные лица США уверяют, что не имеют намерения ограничивать сдерживающий потенциал России – численность и техническая сложность ядерных сил России делают это невозможным – Барак Обама не может подписать договор, обязывающий его администрацию целенаправленно ограничивать возможности США защищать своих граждан и союзников от ракетного нападения.

Несмотря на все эти проблемы, существуют возможности разрешить ряд опасений России, связанных с ПРО, путем двусторонних мер по повышению прозрачности и укреплению доверия. Хотя накладывание ограничений на будущие программы ПРО США через юридически обязывающие договоренности в настоящий момент не является реалистичным  политическим шагом, официальные лица США могли бы без особых затруднений информировать своих российских коллег о долгосрочных планах по развитию ПРО.

Министерство обороны США регулярно включает подобную информацию в бюджетные и концептуальные документы. Можно обеспечить и такие меры, как создание центров, обслуживаемых объединенным контингентом, визиты российских экспертов на объекты ПРО НАТО, и обмен информацией между СПРО (системами предупреждения о ракетном нападении) России и НАТО.

Недавнее признание официальными лицами России непрактичности секторального плана ПРО, предложенного президентом Медведевым на ноябрьском саммите Совета Россия-НАТО, является обнадеживающим знаком. План заключался в передаче России задачи защиты США от ракет, которые пролетали бы над территорией РФ с расчетом на то, что Североатлантический альянс в этом случае откажется от разработки средств защиты, способных перехватывать ракеты на этом участке. Руководство НАТО убедительно возразило, что коллективная задача обеспечения безопасности стран НАТО не может быть передана государству, не являющемуся членом Североатлантического альянса. Практическая же проблема состоит в том, что Россия неспособна уничтожить ракеты, проходящие через космическое пространство.

На мой взгляд, российским должностным лицам теперь следует отказаться от политически неприемлемого для США требования о юридически обязывающих ограничениях. Вместо этого им стоило бы рассмотреть возможность сотрудничества по конкретным проектам в области ПРО. Было бы еще лучше перенаправить объединенные усилия Москвы и Вашингтона на такой не менее важный вопрос, как обеспечение безопасности Афганистана после вывода войск НАТО.

Морские маневры: Россия и страна победивших идей чучхе

Posted September 20th, 2011 at 5:41 pm (UTC+0)
27 comments

На прошлой неделе Государственный департамент, наконец, озвучил официальную реакцию США на сообщения о предстоящих совместных военно-морских учениях России и Северной Кореи. В Вашингтоне заявили, что «…любое сотрудничество с Северной Кореей должно вестись так, чтобы не отвлекать внимание от озабоченности международного сообщества в связи с ядерной программой КНДР, а также от необходимости принятия Пхеньяном мер, необходимых для возвращения к шестисторонним переговорам». На мой взгляд, довольно робкий ответ, учитывая ту опасность, которую представляют действия Северной Кореи для американских интересов и всего международного сообщества.

Продолжение Пхеньяном испытаний ядерных устройств и баллистических ракет демонстрируют готовность страны бросить вызов международному праву. А объявление о совместных военных учениях с Россией сразу после деклараций о необходимости возобновления шестисторонних переговоров по ядерной проблеме  – это просто еще одна северокорейская провокация для получения дополнительных дипломатических рычагов.

Как заметил эксперт Фонда «Наследие» Брюс Клингнер (Bruce Klingner), это обычная тактика для Северной Кореи. Кстати, подробностей о предстоящих учениях до сих пор нет, что только подчеркивает политизированный характер объявления.

Очевидно, что для России совместные учения с Северной Кореей – возможность увеличить свое влияние в регионе. Поддерживая на словах политику администрации Обамы по «перезагрузке» американо-российских отношений, российские чиновники, похоже, на деле больше заинтересованы в установлении так называемого многополярного мирового порядка. В Кремле такой порядок понимают как господство России в Восточной Европе и некоторых частях Азии, и поддержку режимов, мягко говоря, недружественных США. Москва налаживает и укрепляет связи со странами, которые наращивают силу, чтобы бросить вызов Вашингтону. В этом списке Иран, Венесуэла, и ныне разваливающийся алавитский режим президента Башара Асада.

Комментируя ситуацию, профессор Стивен Бланк из Военного колледжа армии США пишет: «Эти маневры представляют собой стремление России показать, что она рассчитывает стать крупным игроком на шестисторонних переговорах и в Северо-Восточной Азии, и что Москва имеет влияние на Северную Корею. Как и другие аналогичные гамбиты крупных держав, этот, скорее всего, представляет собой триумф надежды над опытом. Готовность Москвы участвовать в двусторонних военных учениях заставляет сомневаться в искренности недавних критических высказываний Кремля по поводу провокационных и воинственных действий Пхеньяна».

Пхеньян, Тегеран, Дамаск, и Каракас заинтересованы в дестабилизации ситуации и завладении как обычными современными вооружениями, так и, скорее всего, ядерным оружием. Это стремление является серьезным вызовом для американских и союзных интересов и глобальной безопасности.

Я считаю, что администрации Обамы и Госдепартаменту следует занять более жесткую позицию в отношении совместных учений России и Северной Кореи. Военное сотрудничество Москвы и Пхеньяна должно быть осуждено, так как технологии и ноу-хау, которые КНДР получит в процессе учений, будет представлять собой прямую угрозу Соединенным Штатам и их союзникам в регионе, таким, например, как Корея и Япония.

Северная Корея, как известно, тесно сотрудничает со странами, поддерживающими терроризм, такими как Сирия и Иран, предоставляя им ракетные, ядерные и иные оборонные технологии.  Для Пхеньяна совместные морские учения с Россией станут средством продемонстрировать, что его не пугают попытки ослабить его военный потенциал, и что его позиции не станут более умеренным. Реакция США на такую демонстрацию должна быть адекватной.

Ариэль Коэн, ведущий эксперт Фонда «Наследие» по проблемам России, Евразии и международной энергетической политики.

Южный Кавказ. 20 лет спустя

Posted September 17th, 2011 at 2:05 pm (UTC+0)
14 comments

Главным выводом прошедшей в Вашингтоне конференции, посвященной двадцатилетию независимости стран Южного Кавказа, было то, что этот регион, в котором пересекаются интересы России, Турции и Ирана, стратегически важен для США. Причём важен не только потому, что через него направляются грузы на афганский театр военных действий, а потому, что на протяжении сотен лет через него шли важнейшие силовые и экономические векторы, как с юга на север, так и с востока на запад (и наоборот).

Россия, как заметили американские чиновники и эксперты, безусловно играющая важную роль в регионе, не должна иметь прав на «сферу привилегированных интересов» на Южном Кавказе.

В конференции, прошедшей в Центре стратегических международных исследований (CSIS) – ведущем вашингтонском «мозговом центре» – принимали участие Дженнифер Уолш, директор по России, Украине и Евразии Министерства обороны США; Джастин Фридман, директор Управления по делам Кавказа и региональным конфликтам Госдепартамента США; эксперты CSIS Януш Бугайски, Эндрю Качинс, профессор Мамука Церетели, представляющий Американский Университет, ваш покорный слуга и другие специалисты.

На конференции особое внимание уделялось развитию демократических институтов, гражданского общества и независимой системы правосудия в странах Южного Кавказа, и подчеркивалось, что прогресс в области демократических реформ и экономического развития обеспечит бОльшую стабильность при решении затянувшихся конфликтов в регионе.

Выступавшие на конференции политики и эксперты признали геостратегическое значение Южного Кавказа для США. Сегодня этот регион играет важнейшую роль в логистике для поддержания военной операции НАТО в Афганистане, обеспечения энергобезопасности Европы и в борьбе с терроризмом.

Полковник Джон Чики из Университета национальной обороны в своем выступлении заметил, что сотрудничество США  с тремя странами Южного Кавказа в области безопасности рассматривается сегодня как «геостратегический стержень», связывающий Европу, Анатолию и Ближний Восток, с Центральной Азией и Афганистаном.

По словам Дженнифер Уолш из Пентагона, важность региона Южного Кавказа для интересов безопасности США основывается еще и на его географической близости к Ирану и странам, которые являются возможными поставщиками оружия массового уничтожения. Тонкий намёк, который поймут только посвящённые.

Кроме того, нужно учитывать, что один из главных региональных игроков – Азербайджан – является светским мусульманским государством, элита которого привержена западным и российским культурным ценностям. Иметь такого партнера на границе с Ираном, Турцией и Россией важно как для США и Европы, так и для России.

Учитывая тот факт, что рейтинг США в исламском мире довольно низкий, а отношения с Турцией портятся, наличие союзника – исламской страны, имеющей выход на Каспий и через него в Центральную Азию – важный козырь для Вашингтона.

Более того, Азербайджан – ключевое нефтегазодобывающее и транзитное государство Каспия. Страна обладает немалыми энергетическими ресурсами и готова поставлять их на Запад, в том числе в рамках проекта «Набукко», который позволит ослабить влияние России в вопросах поставок газа в Европу.

Однако, по словам экспертов, нужно признать, что в последнее время, Вашингтон не уделяет должного внимания Южному Кавказу, чем могут воспользоваться другие игроки. Сегодня Россия, Турция и Иран рассчитывают на то, после 2014 года –  после вывода американских войск из Афганистана – присутствие США на Южном Кавказе уменьшится до минимума. И если Китай готов признать Южный Кавказ как зону политического влияния России, неясно, готов ли он будет признать за Москвой эксклюзивные экономические интересы, или будет соревноваться с ней также, как это уже это делает в Средней Азии, особенно в нефтегазовом секторе.

Если США уйдут, и в регионе образуется вакуум, Иран и Турция постараются быстро заполнить эту нишу. Именно поэтому для США очень важно продолжить активное присутствие на Южном Кавказе для обеспечения различных геостратегических целей.

В своем выступлении  представитель Госдепа Джастин Фридман в частности сказал: «Дальнейшая поддержка развития экономики и демократических институтов (со стороны США – А.К.) позволит странам Южного Кавказа, стать более стабильными и решить свои самые насущные проблемы безопасности».

Очевидно, что учитывая  стратегическое значение Южного Кавказа, Вашингтону нужен новый подход к внешней политике в регионе. Соединенные Штаты должны активизировать свои усилия. Администрация должна понимать, что в интересах США выработать связанную и последовательную политику в целях укрепления суверенитета и безопасности стран региона, при этом не входя в конфронтацию с Москвой.

Для этого США должны в первую очередь содействовать установлению мира и стабильности на Кавказе, выполняя в рамках ОБСЕ роль посредника в Нагорно-Карабахском конфликте и содействуя восстановлению территориальной целостности Грузии.

Страны региона, заявили представители администрации США, имеют полное право выбирать не только свою геополитическую ориентацию, но и членство в международных организациях, включая НАТО и Евросоюз.

Ариэль Коэн, ведущий эксперт Фонда «Наследие» по проблемам России, Евразии и международной энергетической политики.

O блоге

O блоге

Экспертный анализ внешней политики и американо-российских отношений в блог-формате

Автор

Автор

Ариэль Коэн
Ариэль Коэн
– Директор-основатель Центра энергии, природных ресурсов и геополитики (CENRG) Института анализа глобальной безопасности, и Директор International Market Analysis – компании, занимающейся развитием бизнеса и политическими рисками в области энергии и природных ресурсов. Kоэн учился в Гарвардском университете и получил степень магистра и докторат во Флетчерской школе дипломатии и права (Университет Тафтс).

Наши блоги

Календарь

March 2024
M T W T F S S
« Jan    
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031