Именно Вашингтон, как известно, а не Нью-Йорк самый шпионский город в Америке, если не в мире. Сколько тут советских агентов работало, сколько перебежчиков сбегало! В кафе, где перебежавший к американцам Юрченко вышел в туалет и «ушел» обратно в СССР от опекавших его агентов ЦРУ, даже есть медная табличка на диване, где он сидел. И коктейль «Юрченко» там тоже раньше наливали, не знаю как сейчас. А сколько тут шпионов ловили: Олдрич Эймс, Роберт Ханссен, да и трое из 10 недавно выловленных российских «кротов» тоже окопались в виргинских пригородах американской столицы, недалеко от штаб-квартиры ЦРУ в Лэнгли.

При такой концентрации шпионской энергии более подходящего места для международного шпионского музея найти было трудно. Поэтому, когда в 2002 году такой музей открылся в нескольких кварталах от здания ФБР, это мало кого удивило. Правда, многие были настроены скептически: как выживет частный музей, берущий $20 за вход, в городе, где полно отличных бесплатных музеев под зонтиком Смитсоновского института. Но одно дело смотреть на картины импрессионистов в Национальной галерее или на динозавров в Музее естественной истории, а другое – когда на тебя смотрит дуло замаскированного под помаду одноразового пистолета «поцелуй смерти» из арсенала КГБ 60-х годов. Единственный такого рода музей в стране оказался популярен и среди американцев, и среди иностранцев: с момента открытия его посетило порядка 7 миллионов человек, и в летние месяцы очереди вытягиваются на целый квартал.

Помимо высокой степени интерактивности экспозиции, другая причина популярности музея кроется в том, что в совет его директоров входят бывшие «бойцы невидимого фронта» из ЦРУ, КГБ и М5, общий шпионский стаж которых легко потянет на несколько пожизненных заключений. Их опыт и связи при разработке и оформлении музея были задействованы in quantum satis и обещают увлекательный визит. «В отсутствие настоящей информации общественное мнение о шпионах в основном формируется Голливудом. Музей заполняет этот вакуум, показывая, что истории настоящих шпионов во многом увлекательнее, чем вымысел», – считает Милтон Малтц, президент компании-владельца музея, вложившей в его создание $40 миллионов.

За тем, чтобы советская разведка была представлена достойно, в совете директоров со дня основания музея наблюдает Олег Данилович Калугин, тридцать восемь лет отдавший службе в контрразведке и КГБ, а нынче обосновавшийся в Америке. В отличие от других бывших агентов, сидящих в укрывших их странах тихо, Калугин «на виду»: консультирует, преподает и водит экскурсии по шпионским местам Вашингтона. Недавно бывший шпион выступил в музее с лекцией под двусмысленным названием «Вена: город моей мечты» – в зале яблоку негде было упасть.

Свой рассказ Калугин начал с конца 19-го века, когда Вена уже была гнездом международного шпионажа. Так, в 1907 Россия завербовала там начальника австро-венгерской разведки Альфреда Редля, не хотевшего, чтобы о его нетрадиционной ориентации стало известно командованию. В Вене же был заснят на встречах с агентами КГБ норвежский дипломат Арне Трехольт в конце 70-х. Как оперативник, Калугин часто наезжал в нейтральную Вену, смотревшую сквозь пальцы на активность иностранных спецслужб в Австрии. Один из приездов был связан с неудачной попыткой похищения и преправкой в Чехословакию перебежчика Николая Артамонова-Шадрина и до конца невыясненной роли Калугина в исходе операции. Лектор коснулся этого эпизода в своем послужном списке тем же легким тоном, которым рассказывают о забавном похождении. Оказывается, машина, в которой везли усыпленного хлороформом Артамонова-Шадрина завязла на обочине, и его волоком перетаскивали через колючую проволоку на границе. «Там он и умер от сердечного приступа. Неудивительно: человек работает на советских, встречается с ними в Вене, и вдруг его похищают…» Публика внимала информации из первых рук с открытым ртом.

За последовавшим фуршетом с австрийскими пирожными Олег Данилович рассказал о музее: «На мой взгляд, у посетителя тут складывается сбалансированное представление о работе обеих сторон. И запад, и восток технически развивались примерно равномерно. Но если американская разведка ставила своей задачей сбор военных и научных данных, то в миссию советской разведки входили мероприятия по подрыву устоев западного мира, по дискредитации всей западной системы… Советские экспонаты попали в музей через Восточную Германию, в которой КГБ было хорошо представлено. Некоторые интерактивные сценарии в отделе «Школа шпионов» основаны на моем личном опыте». Я спросил, как Калугину работается с бывшими противниками (например, директор музея Питер Эрнст проработал в Русском отделе ЦРУ 32 года). «У нас взаимное уважение, основанное на глубоком профессионализме. Идеология сейчас потеряла остроту, да и в былое время профессионалы с обеих сторон всегда находили общий язык», сказал он и улыбнулся.

Когда Калугин откланялся, я пробежался по музею. Спокойно постичь азы шпионского мастерства, любуясь на ядовитый зонтик, точь в точь как тот, которым смертельно укололи болгарского диссидента Маркова в Лондоне в 1978-ом, или на почтовый ящик, на котором Олдрич Эймс делал пометки мелом, давая понять советским дипломатам, что в заветном тайнике их ждет ценная информация – вам не удастся из-за несущегося со всех сторон звукового сопровождения из признательных показаний разоблаченных агентов, радио-новостей об успехах контразведчиков, воя полицейских сирен, музыки и т.д. А с другой стороны, настоящий агент должен уметь вычленять нужную ему информацию и принимать мгновенные решения в ситуациях, редко располагающих к неспешной рефлексии, так что «перегрузки восприятия» шпионского музея как бы приближают посетителя к реальным условиям.

Музей всячески испытывает вас на шпионскую профпригодность. На экране появляются потенциально-опасные личности и нажатием зеленой, желтой или красной кнопки вы сигнализируете, насколько они кажутся вам опасными. Вот старушка-божий одуванчик наводит на вас фотоаппарат и голос за кадром предупреждает: «кажется неопасной, но зачем фотографирует?» Все эти пальто с фотоаппаратом в пуговице, очки с цианистым калием в дужках (поймали – надкуси), передатчики в каблуках и галерея уменьшающихся с годами в размерах «жучками» незаметно нагоняют паранойю. Немудрено, что выйдя из музея на вашингтонскую улицу, вам потом еще долго в каждом прохожем будет мерещиться что-то подозрительное.

Но есть и забавные моменты: рядом с машиной Джеймса Бонда «Астон Мартин ДБ5» написано, что такие гаджеты, как GPS и электронная блокировка двигателя, стоящие теперь на обычных авто, 30 лет назад шпионам даже не снились. А на нижнем этаже, где восстановлена атмосфера разделенного Берлина времен холодной войны, в туннеле, прорытом в советский сектор, стоят компактные стиралка и сушилка, чтобы измазавшиеся западные копатели могли постираться и выйти на поверхность чистенькими, не вызывая подозрений. Москва бы просто наказала захватить с собой комплект сменной одежды, а американцы подошли к делу «монументально-технично».

За дополнительные деньги посетителям музея дается возможность стать суперагентом на час – в интерактивной игре «Операция “Шпион”», где как раз задействовано много голливудских клише. Путевку в шпионскую жизнь вы получаете на автобусном вокзале вымышленного ближневосточного города Хандар от таинственной «видео-шефини». «Выглядите как туристы. Отлично замаскировались», хвалит она. Вам придется устанавливать скрытые камеры и «жучки» и рыться в кабинете «иностранного госслужащего». Пытать плохишей и тащить перебежчиков через границу не требуется, но проехаться в грузовом лифте в кромешной темноте придется. В стране назревает революция, «шефиня», похоже, может оказаться двойным агентом, ядерные секреты похищены – все это усложняет задачу и держит в напряжении.

После осмотра даже в магазине музея трудно расслабиться, выбирая между довольно дорогими мини-фотокамерами, встроенными в часы или в очки или в пряжку ремня. Я за все рассчитывался только наличными: в магазине такого музея хочется оставлять следов как можно меньше. И уходя, проверял, нет ли хвоста. Хотя от наружки оторваться было непросто: в музее работают профессионалы своего дела.