Научные открытия редко совершаются прагматиками, озабоченными только ростом прибыли или утолщением собственного кошелька.  В большинстве случаев – это романтики, для которых нет большей награды, чем полученные ими новые знания.

Данное наблюдение особенно применимо к астрономии и космическим исследованиям в целом.  Романтизм “чистой науки” настолько силен в этой сфере деятельности, что в ней порой происходят события и разыгрываются страсти, достойные пера лучших беллетристов.  Вот и эта история о том, как когда-то давно сплетшиеся воедино судьбы ученого, преданного остракизму за свою веру в существование марсиан, мальчика из бедной фермерской семьи и 11-летней девочки подарили человеческой цивилизации Плутон.

Через сеялку к звездам

Он родился в Иллинойсе 4 февраля 1906 г., в семье фермеров, которая затем переехала в Канзас.  Его кругозор по определению должен был бы быть ограничен размерами пшеничного или кукурузного поля, а тяга к знаниям – стремлением лучше разбираться в работе веялок, сеялок, косилок и тракторов.

Но мы знаем, как сын рыбака, пришедший в Москву с рыбным обозом, стал символом российской науки и дал имя главному университету России.  Вот так же и тот американский парнишка.  Его мир не заканчивался там, где проходили границы родительской фермы.  Напротив, за ними он только начинался, уходя в бесконечность межзвездных далей.

Звали его Клайд Томбо.  Его мечты учиться в колледже были буквально расстреляны градом, который уничтожил на ферме почти весь урожай – нечего было продать, чтобы оплатить учебу.  Тогда он самостоятельно освоил геометрию и тригонометрию, и более того, сам стал строить телескопы из железяк, зеркал и увеличительных стекол, которые смог найти в родительском доме и лавках близлежащих городков.

Через некоторое время он отправил в обсерваторию, расположенную в городе Флагстафф, штат Аризона, рисунки планет, которых разглядел в свой телескоп.  Эскизы эти произвели на профессиональных астрономов такое впечатление, что они тут же предложили Клайду работать вместе с ними.

Ломоносов вспоминал, что в Москве, когда он учился в Славяно-греко-латинской академии, он мог позволить себе только купить “на денежку хлеба и на денежку кваса”.  Когда Томбо прибыл в Флагстафф, за полторы тысячи километров от родного дома, он буквально отрезал себе путь назад – денег на обратный билет у него не было.

По марсианским каналам… под огонь критики

В то время в США работал известный астроном Персиваль Лоуэлл.  Он вошел в историю астрономии, в том числе и как горячий сторонник наличия на Марсе разумной жизни.  Особенности марсианского рельефа, наблюдавшиеся сквозь еще весьма несовершенные в те времена телескопы, как линии, он считал каналами, построенными марсианами.   За что и был подвергнут уничтожающей критике со стороны мирового астрономического сообщества.

Еще из школьного курса астрономии мы знаем, что Плутон был открыт “на кончике пера”.  Используя наблюдения за движением уже открытых планет Солнечной системы, Лоуэлл вычислил местоположение девятой “Планеты Х”, о возможности существования которой говорили, начиная еще с 1840-х годов.  Забегая немного вперед скажу, что наблюдения и вычисления Лоуэлла оказались неточными, и то, что в предсказанном им месте в конце концов был найден Плутон, является простым совпадением.

Ирония судьбы:  на фотографиях ночного неба, сделанных Лоуэллом через телескоп, виден Плутон.  То есть Лоуэлл мог бы стать его первооткрывателем, но по каким-то причинам не придал значения крохотной туманной точке, слегка смещавшейся по небосводу от снимка к снимку.   Только такое движение и могло отличить планету от звезд, неподвижно “сидевших” на фоне бездонной черноты.

“Рыба” из космоса

В 1916 году Лоуэлла не стало, но стремление найти “Планету Х” продолжило жить.  Найти ее и было поручено Клайду.  Он делал это так же, как в свое время Лоуэлл – с помощью сравнения фотоснимков одного и того же участка неба, сделанных в разное время.

После года кропотливой работы, Томбо, наконец, смог воскликнуть: “Вот она!”.  Неделя дополнительной проверки – и 13 марта 1930 года мир узнает о девятой планете Солнечной системы.  Будь Лоуэлл жив, он отметил бы в этот день свой 75 год рождения.

Когда Клайд сделал открытие, украсить которым мечтал бы свою биографию даже самый признанный и почитаемый астроном, ему только исполнилось 24 года.  С черно-белой фотографии того времени на нас смотрит еще почти мальчишка с круглыми “ботаническими” очками на носу.  Немного прыщеватое лицо подчеркивает его еще очень молодой возраст, а губы тронула недоверчиво-восторженная улыбка, как у юнца, который до сих пор не может поверить, что вытащил из реки здоровенную рыбину, не дававшуюся другим, куда более опытным рыбакам.

Эта “рыба” сделала Томбо мировой знаменитостью.  Он был принят на работу в  Университет штата Канзас, стал профессором астрономии, проводившим исследования, в том числе и в интересах обороны, открыл сотни новых звезд и несколько астероидов.  По мнению многих ученых, именно его следует считать первооткрывателем “Пояса Койпера” – области космического пространства, заполненного “плутоновидными” объектами за орбитой Нептуна.

Интересная деталь:  Клайду передалось от Лоуэлла не только стремление найти “Планету Х”, но и вера в существование внеземного разума.  Он признавался, что неоднократно наблюдал НЛО и хотя не отождествлял их с инопланетными кораблями, тем не менее всегда подчеркивал, что отрицать такую возможность было бы, по меньшей мере, не научно.

Девочка, увлекавшаяся классической мифологией

Она жила в Англии и ей было всего 11 лет, когда она стала “крестной мамой” Плутона.  Сейчас подобным уже мало кого удивишь.  Люди интересующиеся знают, что именно дети дали американским марсоходам их имена: “Спирит”, “Оппортьюнити” и “Кьюриосити”.  Но тогда – “ребенок есть ребенок, и точка!”.  Нечего ему (или ей) делать в мире взрослых, пока не вырастет, а уж более “взрослого” занятия, чем астрономия, и не придумать.

Но это была необычная девочка.  У нее и имя было необычное – Венеция.  Вслушайтесь в него – вы не видите звездное итальянское небо, отражающееся в каналах, по которым скользят гондолы?

Она увлекалась астрономией, а также древней мифологией.  Утро 14 марта 1930 года было в Оксфорде таким же, как все остальные.  Вот только дедушка Венеции, перелистывая газету Times of London, нашел на 14 странице статью об обнаружении девятой планеты Солнечной системы, и, зная интересы своей внучки, прочел ей эту заметку вслух.

Планета была еще безымянной, но те, которые уже были открыты, носили имена богов из античной мифологии.   Решение, созревшее в головке Венеции, было столь же стремительным, сколь и естественным.  Почему бы не назвать планету Плутоном?

Дедушка Венеции сообщил об идее внучки своему другу, астроному, а тот – своим коллегам из обсерватории в Флагстаффе.  Те единодушно проголосовали “за”.  Вот так в Солнечной системе появилась планета по имени Плутон.

На этом вклад Венеции Берни (после замужества она сменила фамилия на Фэар) в астрономию закончился.  Но забыт он не был.  В ее честь был назван один из астероидов.  Сама Венеция стала школьной учительницей и первый раз увидела Плутон в телескоп, когда ей исполнилось 77 лет.

Страсти по Плутону

“Планету Х” искали почти 100 лет.  Думали, что нашли, именовали Плутоном.  Назвали в честь него химический элемент и даже один из персонажей диснеевских мультфильмов.

Казалось бы, можно успокоиться, но нет!   Многие астрономы продолжали сомневаться, а стоит ли новое небесное тело называть планетой?  Размер Плутона неоднократно пересчитывался в сторону уменьшения.  После того, как у него обнаружили спутник, названный Хароном, смогли определить массу Плутона.  Она составила всего 0,2% от земной.

Дальше – больше.  У Плутона оказалась “грязная” орбита, то есть не вычищенная гравитацией планеты от разного рода космических обломков, типа мелких астероидов.  А в начале 1990-х годов астрономы стали находить в “Поясе Койпера” другие “плутоновидные” объекты, или, как их потом стали называть, плутоиды, которые совсем не “тянули” на звание планет.

Первый нехороший “звонок” для планетного статуса Плутона прозвучал в 2000 году, когда это небесное тело было убрано из планетной экспозиции нью-йоркского планетария.  А открытие в “Поясе Койпера” Эриды, которая какое-то время даже считалась по размерам больше Плутона (более подробные наблюдения показали, что Плутон все-таки больше, но Эрида все равно превзошла его по массе на 25%), сыграло этому статусу “похоронный марш”.  Международный астрономический союз перевел в 2006 году Плутон в категорию “карликовых планет”.  Туда же попала и Эрида.  Одновременно они стали и плутоидами, ибо находятся за орбитой Нептуна.

Среди тех, кто не принял это решение, были не только астрологи и энтузиасты астрономии.  Многие в США выражали несогласие с таким понижением статуса Плутона еще и потому, что это – единственная планета, открытая американцем.  А законодатели штата Нью-Мехико заявили, что в честь Клайда Томбо, который многие годы жил и работал в этом штате, Плутон всегда будет считаться планетой, и что в Нью-Мехико будут ежегодно отмечать «день планеты Плутон».

“Хьюстон, у нас проблема!”

Эта знаменитая фраза, произнесенная командиром “Аполлон-13” Джимом Лоуэллом после взрыва на борту корабля кислородного бака, вполне может быть применена и к космическому аппарату (КА) “Новые горизонты”, пролетевшему 14 июля мимо Плутона.

Первая проблема этой миссии называлась “Плутон Койпер Экспресс”.  Так окрестили КА, который должен был отправиться к Плутону еще в 1990-е годы.  Миссию отменили в 2000 году из-за нехватки средств.

Потому НАСА все-таки нашло 720 миллионов долларов, благодаря чему к Плутону в 2006 году отправился “Новые горизонты”.   Оставив позади почти 5 миллиардов километров и 9,5 лет, этот КА на подлете к Плутону чуть не вызвал у руководителей миссии панический приступ.   Аппарат перестал отвечать на команды.  Правда, ситуацию, которая, как выяснилось, была вызвана перезагрузкой компьютера КА, довольно быстро удалось исправить.

Чтобы передать на Землю всю информацию, собранную о Плутоне, “Новым горизонтам” потребуется 16 месяцев.  Все это время, как и многие последующие десятилетия, он будет продолжать путь к границам Солнечной системы по пути, уже проторенному его предшественниками: американскими КА “Пионер-10”, “Пионер-11”, “Вояджер-1” и “Вояджер-2”.

Свет погасших звезд  

Клайда Томбо не стало в 1997 году, за 9 лет до старта “Новых горизонтов”, Венеции Фэар – в 2009 году, когда этот КА уже три года находился в пути к Плутону.  Самая дальняя планета – не планета Солнечной системы словно одарила их обоих одинаковым долголетием: и Клайд и Венеция прожили по 90 лет.  Жена Томбо Патриция не дожила до исторической встречи с Плутоном всего 3 года.  Она умерла в 2012 году, отметив 100-летний юбилей.

Мы знаем, что свет звезд может еще очень долго идти в пространстве после того, как они погасли.  Так и “Новые горизонты” донес до Плутона свет 24-летнего астронома из Иллинойса и 11-летней школьницы из Оксфорда, подаривших миру, как тогда считалось, девятую планету Солнечной системы.

Впрочем, не только свет.  На борту “Новых горизонтов” находилась коробочка с несколькими унциями праха Клайда Томбо.  Это дало основание одной из американских газет назвать его человеком, который дальше всех землян смог физически проникнуть в глубины Солнечной системы.