Фото АР

Роль и значение Кавказского региона в геополитических процессах на территории Евразии в последние два десятилетия невозможно переоценить. Шесть из восьми вооруженных конфликтов, вспыхнувших при распаде СССР, имели место на Кавказе. Три из четырех непризнанных республик находятся здесь же. Именно на Кавказе произошел первый после 1991 года формально-юридический пересмотр границ между бывшими союзными республиками. Следовательно, и признание в качестве независимых государств бывших автономий случилось здесь же. Кавказ после долгих лет нахождения вне международной повестки дня стал ареной геополитического соперничества. События «пятидневной войны» 2008 года впервые с момента окончания «холодной войны» резко противопоставили Запад и Россию. Настолько резко, что многие эксперты и политики заговорили о возврате к периоду борьбы двух общественно-политических систем. В этой связи более или менее очевидно, что без адекватного понимания кавказской динамики невозможно и понимание процесса распада СССР (не одноактного события в Беловежье, а масштабного исторического явления).

Одной из многочисленных попыток распутывания кавказских узлов стала недавняя конференция в Вашингтоне с «говорящим заголовком» «Кавказ: меняющийся ландшафт безопасности», которую организовал Центр международных и стратегических исследований. Перед тем, как дать обзор идей и мыслей, прозвучавших на вашингтонском форуме 14 сентября 2012 года, хочу сказать несколько слов о том, в какой степени этот турбулентный регион привлекает внимание американских экспертов и политиков.

С ходу разочарую любителей конспирологических схем и теорий. Кавказ не является для Штатов геополитическим приоритетом. К этой теме здесь обращаются не так часто, как хочется и видится кому-то в Москве, Ереване, Баку или Тбилиси. Кавказский регион рассматривается американскими политиками не сам по себе, а в более широких контекстах. Российско-грузинские отношения изучаются в контексте евразийской политики Москвы, ее стремления играть доминирующую роль на территории бывшего СССР, что воспринимается многими в Вашингтоне, как попытки возрождения советской гегемонии.

Проблемы Армении и Азербайджана видятся в контекстах ближневосточной, иранской и турецкой головоломок. Естественно, Кавказ важен с точки зрения энергетической (и говоря шире, транспортной) безопасности. Не меньший интерес к Кавказскому региону и как к своеобразному «связующему звену» с Центральной Азией и Афганистаном. 2014 год – это завершение «афганской операции» НАТО, в которой Кавказу отводится важная роль с точки зрения логистики (Азербайджан) и военного участия (Грузия).

Как следствие, и специфический интерес к этой теме со стороны академических и прикладных институтов (заметим при этом, что в США даже университеты ориентируются на практически ориентированные знания и исследования). В структурах американских «мозговых центров» и университетов вы практически не найдете особых «кавказских подразделений». В большинстве случаев Кавказ изучается в рамках проектов «Россия, Евразия, Восточная Европа». Либо, как вариант, в рамках более узких региональных проектов, но все равно больших, чем Кавказ (например, проекты по изучению Черноморского региона или Кавказа вместе с Центральной Азией, а также программы по безопасности, национализму, терроризму).

В вашингтонском Центре стратегических и международных исследований, основанном в 1962 году для выработки практически ориентированных рекомендаций для правительства, частного бизнеса, гражданского сектора, Кавказский регион изучается в рамках программы «Россия и Евразия». В последние годы здесь были проведены ряд масштабных конференций, презентаций и публикаций, как по проблемам Северного Кавказа, так и Закавказья. В подготовке и проведении сентябрьской конференции партнером Центра была Программа по новым подходам к изучению безопасности в Евразии (PONARS). Эта – научно-аналитическая сеть, сформированная в конце 1990-х годов объединяющая как специалистов из республик бывшего СССР, так и их коллег из стран Европы и США.

Сентябрьская конференция включала в себя два «блока». Первый был посвящен более общим проблемам региональной безопасности, а второй – «замороженным конфликтам». Сверхзадачей форума был предметный анализ противоречивой геополитической динамики вне упрощенческих парадигм. Лозунги и политизированные призывы были вынесены за скобки форума. В итоге в сессиях удалось выйти за рамки привычной в таких случаях российско-грузинской «интеллектуальной войны», чего нельзя сказать об армяно-азербайджанской истории. Возможно, и ее удалось бы, как минимум, смикшировать, если бы не нашумевшее недавно скандальное «дело Сафарова» (экстрадиция и быстрое помилование азербайджанского офицера, осужденного в Венгрии за убийство своего армянского коллеги).

Справедливости ради стоит сказать, что «научный конфликт» подогревали не докладчики (представители двух кавказских стран как раз вели себя подчеркнуто корректно, а их соотечественники, участвующие в дискуссиях). В ходе первой сессии свои взгляды представили грузинский политолог Георгий Хелашвили, американский эксперт Скотт Радниц, азербайджанский специалист Анар Валиев и автор настоящей статьи. Во втором блоке выступили армянский эксперт Сергей Минасян, историк и политолог из Нальчика (в настоящее время занимающийся исследованиями в Вашингтоне) Суфьян Жемухов, профессор из Университета Сан Диего Михаил Алексеев. Надо отдать должное и мастерству медиации, продемонстрированной председателями сессий экспертом Центра стратегических и международных исследований Джеффом Манкоффом и профессором Университета Джорджа Вашингтона Кори Велтом, а также руководителем программы «Россия и Евразия» Центра Эндрю Качинсом. В своем вступительном слове он задал «высокую ноту» для форума. Во многом благодаря его поддержке кавказская тема, актуализированная в 2010 году, получила свое продолжение.

Пересказывать тезисы семи докладов плюс вступительного слова и дискуссии в рамках одной статьи невозможно и не нужно. Для этого необходим совсем иной формат. При желании любой может познакомиться с «контентом» с помощью нижеследующей ссылки http://csis.org/event/caucasus-changing-security-landscape.

Отмечу лишь, что в ходе дискуссий был поднят целый ряд важных теоретических и прикладных проблем. Крайне важным было обсуждение контуров нового статус-кво на Большом Кавказе после 2008 года (признание бывших грузинских автономий, превращение России в их военного покровителя, шансы для натовской интеграции Грузии, ирано-азербайджанские отношения, возможность новой войны в Карабахе). Весьма интересной была дискуссия по поводу фрагментации единого Кавказского региона. Не менее полезной была дискуссия о реальном суверенитете в случае с де-факто и де-юре государствами. Возникал вопрос о региональной гонке вооружений (Армения и Азербайджан), как о стабилизирующем факторе для безопасности. Возможности и ограничители для российско-американского сотрудничества/соперничества также рассматривались.

Но какие бы ни велись дискуссии, конференции удалось уйти от нескольких опасных ловушек. Прежде всего, не дать свести весь разговор о Большом Кавказе к американо-российским противоречиям, показав, что геополитическая конфигурация региона намного более сложна. И противоречия здесь есть, как минимум, большие. Даже между РФ и де-факто государствами есть свои расхождения, не говоря уже об Иране и Азербайджане, Армении и Турции. В итоге получился качественный «рентгеновский снимок» сложного региона, который может быть полезен как аналитикам, так и академическим специалистам. Только тем, кто действительно стремится в этом многообразии разобраться, а не приготовить заранее известное клише.

Автор – Сергей Маркедонов, приглашенный научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований, США, Вашингтон