Фото АР

6-7 декабря в Дублине состоится ежегодная (19-я по счету) встреча министров иностранных дел стран-членов Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). Традиционно на данном форуме происходит передача председательства. В декабре нынешнего года Ирландия будет передавать свои полномочия Украине. Эта страна станет вторым постсоветским государством после Казахстана (если не считать прибалтийские республики), которое получит кресло председателя в ОБСЕ.

Условия для начала работы украинских дипломатов блестящими не назовешь. Во-первых, отношения Киева с Европейским Союзом и США переживают не самый лучший период. И итоги прошедших недавно парламентских выборов этот тренд лишь укрепили. От того же Казахстана (председателя в ОБСЕ в 2010 году) ни в Брюсселе, ни в Вашингтоне демократических прорывов никто не ожидал. Иное дело Украина. Запад опасается авторитарных поползновений в стране, которая является пятой по населению в Европе и непосредственно граничит с несколькими государствами-членами НАТО и ЕС (Польша, Венгрия, Румыния, Словакия).

При этом противоречия с Москвой (евразийская интеграция, энергетическая политика) никуда не ушли. Во-вторых, разрешение этнополитических конфликтов на постсоветском пространстве, входящих в сферу внимания и компетенцию ОБСЕ, значительно не продвинулось. На Женевских консультациях по Южному Кавказу стороны так и не подписали соглашения о неприменении силы. Нагорно-Карабахский мирный процесс после скандала вокруг помилования азербайджанского офицера Рамиля Сафарова явно забуксовал. И сопредседателям Минской группы ОБСЕ (США, РФ, Франция) пришлось предпринять немалые усилия, чтобы сохранить переговорный формат, как таковой.

Некоторый прогресс наблюдается в приднестровском урегулировании, где ОБСЕ является посредником. Но и он весьма незначителен. Речь идет о возобновлении диалога между Кишиневом и Тирасполем, что уже само по себе является плюсом. Однако и здесь конкретных результатов мирного процесса пока что не видно. И, тем не менее, начало каждого нового председательства в международной организации (и ОБСЕ здесь не исключение) сопровождается надеждами на возможные изменения. Насколько оправданы они в конце нынешнего года?

С одной стороны, Украина, в отличие от других членов организации, в намного большей степени вовлечена в постсоветские политические и социально-экономические процессы. Ей лучше знакомы и конфликты, и процесс их урегулирования. По справедливому замечанию американского политолога Барри Поузена, Украина «обладает достаточным населением, промышленностью и сырьевыми ресурсами, чтобы претендовать на статус независимой державы среднего масштаба». На юго-западном направлении Украина имеет непосредственный выход к одному из неразрешенных конфликтов на территории бывшего СССР – Приднестровскому (405 км. украинской границы примыкают к непризнанной Приднестровской Молдавской Республике). Но помимо географической близости Киев, как и Москва, является страной-гарантом мирного урегулирования противостояния на Днестре.

Таким образом, у украинской дипломатии есть и свой практический опыт, и наработки для ведения сложных переговоров.

Долгие годы главными партнерами независимой Украины были Грузия и Азербайджан. Однако в июле прошлого года впервые после десятилетнего перерыва Киев посетил президент Армении Серж Саргсян. В ходе встречи с ним его украинский коллега Виктор Янукович заявил, что разрешение нагорно-карабахского конфликта является важным интересом народа Украины. И уже сегодня украинские дипломаты называют мирное урегулирование на пространстве бывшего Советского Союза важным приоритетом своего председательства в ОБСЕ. И, последнее (по порядку, но не по важности). Украина – крупнейший сосед РФ в Европе. Она обеспечивает значительную часть транзита российских энергоносителей в Европу. И этот процесс также рассматривается ЕС в контексте европейской безопасности.

С другой стороны, роль председателя ОБСЕ (не важно, Украина это или любая другая страна) не стоит переоценивать, поскольку решения в рамках организации принимаются консенсусом. Но как его достичь, если даже одного голоса достаточно, чтобы заблокировать то или иное решение.

Самый наглядный пример – ситуация с миссией ОБСЕ в Грузии. Если все страны-члены организации заинтересованы в возобновлении ее работы на всей юридически признаваемой территории страны, то Россия настаивает на деятельности двух отдельных миссий – в Тбилиси и в Цхинвали. Непраздный вопрос, будет ли новое правительство Грузии столь жестко настаивать на своей прежней позиции? И как будет реагировать на это Киев, имеющий непростые отношения и с Москвой, и с Европейским Союзом? При том, что рычагов для давления в этом вопросе на кого бы то ни было у него немного.

Впрочем, конфликты на постсоветском Кавказе, в Молдове или в Косово – это лишь частные случаи, которые показывают, что роль ОБСЕ сегодня не может оставаться той, что была когда-то провозглашена в 1975 году в столице Финляндии. «Хельсинкский мир», благодаря которому и возникла данная международная структура, за три с лишним десятилетия радикально изменился. Ушли в прошлое СССР, СФРЮ, Чехословакия. Нет больше «холодной войны», фронтального противостояния Запада и Востока, а на смену глобальным рискам и высокой стабильности пришли локальные риски и низкая стабильность. Но как построить новую более эффективную систему с учетом всех масштабных геополитических трансформаций? На этот вопрос пока что нет готового ответа ни у малых стран, ни у великих держав. И в 2013 году этими сложными головоломками предстоит заниматься Украине.

Автор – Сергей Маркедонов, приглашенный научный сотрудник Центра стратегических и международных исследований, США, Вашингтон