Фото АР

Во второй половине октября мир отмечает двенадцать дней страха – 50-летие Карибского кризиса. Слава Богу, противостояние между Соединенными Штатами и Советским Союзом, которое чуть-было не закончилось ядерной войной между двумя сверхдержавами, мирно разрешилось и катастрофу удалось предотвратить.

Казалось бы – это «дела давно минувших дней», однако конфронтация времен Холодной войны по-прежнему влияет на отношения между США и Россией. Карибский кризис по сей день является поучительной историей в мире, где распространение ядерного оружия происходит гораздо более быстрыми темпами, чем в 60е гг.

В 1962 году Холодная война была в разгаре. Хрущёв, стуча ботинком по столу ООН, кричал, «мы вас (США) похороним!».

Сверхдержавы мерялись арсеналами оружия массового уничтожения, демонстрируя средства ядерного сдерживания и другие символы чудовищной военной мощи. Советский Союз, поощрявший коммунистические режимы и деколонизацию, поддержал революционный режим Фиделя Кастро, впервые проецируя свою силу в Западное полушарие. Реакция не замедлила себя ждать: в послекризисной советской частушке 1964 г. пелось: «Куба, отдай наш хлеб! Куба, возьми свой сахар! Куба, Хрущева нет, Куба … (дальше нецензурно).

Кастро, который нуждался в ядерном зонтике, просил Кремль разместить ядерное оружие на Кубе, разумеется, направив его против США. Он даже призывал Москву начать ядерную войну против Америки, и что самое страшное – над его предложениями всерьез задумывались советские руководители. Слава Богу, холодные головы возобладали. Но Москва и Вашингтон быстро наращивали свои вооружения, полагая, что взаимное гарантированное уничтожение является единственным способом удержать другую сторону от применения ядерного оружия.

США и Россия в октябре 1962 года оказались на грани войны, и только переговоры между президентом Джоном Кеннеди и Никитой Хрущевым смогли это предотвратить. Переговоры – пример успешной тайной дипломатии лидеров, которая позволила избежать скатывания в кризис и гибели десятков миллионов людей. Кстати, в отличие от нынешних врагов цивилизации – суннитских/салафитских смертников и иранского шиитского руководства, коммунисты не верили в загробную жизнь и религиозное мученичество, что было принципиально важно, когда обе стороны заглянули в бездну.

Помимо поддержки режима Кастро, у СССР были и другие причины отправки ракет в западное полушарие. Отчаянный шаг со стороны Хрущева – разместить ядерное оружие на Кубе, был демонстрацией презрения к Джону Кеннеди: пожилой советский лидер воспринимал молодого американского президента как неопытного и слабого политика. Эта чрезмерная уверенность и побудила Хрущева пойти на столь рискованный шаг, демонстрирующий хрущевские амбиции и безрассудство.

Только во время Йом-Киппурской войны (Судного Дня) 1973 г. осторожное советское руководство во главе с Леонидом Брежневым пошло на эскалацию противостояния. СССР привели в боевую готовность 6 воздушно-десантных дивизий для отправки на Ближний Восток – воевать на стороне Египта и Сирии. США ответили приведением ядерных сил в боевую готовность «Дефкон 3». Но даже это было менее опасно, чем Кубинский кризис более десятилетия перед этим.

Октябрьский кризис 1962 г. был разрешен после заключения тайного соглашения, по которому Советский Союз обязался вывести свои вооружения с Кубы, а США обещали в свою очередь на Кубу не нападать. Кеннеди также пообещал убрать американское ядерное оружие из Италии и Турции. Кроме того, была налажена линия экстренной связи между Кремлем и Белым домом, чтобы предотвратить следующий Армагеддон.

Кстати, разумный эндшпиль Хрущева имел далеко идущие, и не самые приятные для него последствия: другие советские руководители обвинили импульсивного Никиту Сергеевича в «волюнтаризме», что в конечном итоге явилось одной из причин переворота против Хрущева, его домашнего ареста и потери поста уже через год после описываемых событий. В результате этого, столь необходимая десталинизация была отложена до 1987 г. – до правления Горбачёва.

СССР всегда рассматривал ядерное оружие не только как символ власти и сдерживания, но как конечный и важнейший инструмент войны. Увы, похоже, российское военное командование все еще придерживается такой точки зрения и сегодня.

Но уже через несколько лет после Карибского кризиса, в ноябре 1969 г., СССР и США начали переговоры о подготовке Договора об Ограничении Стратегических Наступательных Вооружений (ОСВ-1), дабы избежать повторения кубинского ракетного кризиса. Договор был подписан Л.И. Брежневым и президентом США Ричардом Никсоном в 1972 г., став кульминацией политике «детанта» – и лозунга «Мир-дружба-жвачка».

Конечно, Кубинский кризис здорово напугал людей – и тут, и там. С тех пор многие, включая президента США Барака Обаму, мечтают о «глобальном нуле» – мире без ядерного оружия, несмотря на ядерные амбиции Северной Кореи, Ирана, Пакистана и, возможно, наращивание китайского потенциала.

Важно помнить уроки, извлеченные из Кубинского кризиса: дипломатия, подкрепленная силами ядерного сдерживания, может иметь решающее значение в предотвращении кризиса и ядерной войны.

После распада Советского Союза, арсеналы России и США значительно сократились, но недоверие осталось. Огромные ядерные силы готовы к развертыванию в любую минуту. Несмотря на четыре десятилетия контроля над вооружениями и интенсивный дипломатический обмен между двумя странами, у российских лидеров отсутствует доверие к Америке. Увы, менталитет холодной войны все еще жив.

Кстати, у многих американских граждан возникли вопросы и к своем властям, особенно после случайно преданных гласности обещаний президента Обамы тогдашнему президенту Дмитрию Медведеву проявить гибкость в вопросе противоракетной обороны.

Тем не менее, сегодня, спустя пятьдесят лет после кубинского ракетного кризиса, все-таки Иран и Северная Корея, а вовсе не Россия, разрабатывают программы создания ядерного оружия, которые угрожают союзникам США, и в конечном итоге, могут стать угрозой и для самой Америки.

Ариэль Коэн, ведущий эксперт Фонда «Наследие» по проблемам России, Евразии и международной энергетической политики.