В России продолжается «ракетопад». Трудно, практически невозможно исключить вероятность аварии даже самой надежной космической техники, но такого не ждал почти никто. На высоте 160 километров над поверхностью Земли, на 545-й секунде полета произошло автоматическое преждевременное отключение третьей ступени ракеты-носителя (РН) “Протон”.

Из-за этого спутник связи «Экспресс-АМ4Р» вместо геостационарной орбиты отправился по параболической траектории вместе с третьей ступенью и разгонным блоком в Тихий океан. Если верить специалистам, отслеживавшим его полет, весь этот «комплект», начиненный высокотоксичным топливом гептилом, сгорел в плотных слоях атмосферы.

В происшедшее трудно поверить потому, что после декабрьской неудачи 2010-го года, когда «Протон» не вывел на орбиту три спутника системы ГЛОНАСС, обеспечивающей национальную безопасность России, процесс сборки и подготовки «Протонов» к запуску находился (или должен был находиться) под особым контролем.

Но наступил август 2011-го года и на нерасчетной орбите застревает спутник «Экспресс-АМ4», также выводимый «Протоном». Кстати, упавший в океан «Экспресс-АМ4Р» – это фактически «близнец» данного спутника, который должен был обеспечить цифровую связь в отдаленных и труднодоступных регионах России
Затем – август 2012-го, когда «Протон» недоставил на орбиту «Экспресс-МД2» и европейский «Телеком-3». А потом был июль 2013-го, когда через 10 секунд после старта падает «Протон», и снова с тремя космическими аппаратами (КА) ГЛОНАСС.

Правда, будем объективны: в неудачах 2010-го, 2011-го и 2012-го годов виноват был не столько «Протон», сколько его разгонный блок, который должен был «доталкивать» спутники до их положения на орбите.

В чем разница? Представьте себе океанский лайнер, который должен доставить груз к некоему острову, затерянному в безбрежной дали.

Но подойти к этому острову лайнер по какой-то причине не может. Для этого он спускает на воду небольшой катер, который и доставляет груз на остров. Так вот, «океанский лайнер» – это «Протон», а «катер» – разгонный блок.

Но в июле 2013-го и мае 2014-го года «хлопнулись» именно «лайнеры». Первый перевернулся «верх тормашками» на 10-й секунде после старта, а у нынешнего, как уже было сказано, отказала третья ступень. Это – пятая неудача «Протона» за последние три с половиной года.

Громы и молнии, которых никто не боится

Их неоднократно метали премьер-министр Дмитрий Медведев и его заместитель Дмитрий Рогозин. Еще после августовской аварии 2012-го года Медведев провел совещание, в ходе которого назвал ее «вопиющим фактом», позорящим не только отечественную космонавтику, но и Россию в целом. Тогда же он поручил Роскосмосу в течении месяца выработать меры, направленные на усиление контроля за изготовлением аппаратов и их отдельных элементов, а также подготовить предложения по реорганизации управления космической отраслью.

Не будем «сыпать соль на раны», в очередной раз перечисляя неудачи «Протонов», которые случились после того совещания. Упомянем ту, которая произошла в июле 2013-го года и опять, когда «Протон» нес три спутника ГЛОНАСС.

После нее в высших эшелонах российской власти заговорили о необходимости введения госприемки (или даже военной приемки) на предприятиях космической отрасли, об установки видеокамер, позволяющих специальным контролерам отслеживать каждый этап сборки, лишились своих постов три высокопоставленных сотрудника Центра имени Хруничева, который изготавливает «Протоны», а некоторые депутаты Госдумы предложили даже ввести… смертную казнь для виновных в космических неудачах.
Но «воз», как выяснилось на днях, и ныне там.

В чем дело?

Помните, как в прошлом году великий мастер русского слова Рогозин (кстати, он действительно по образованию журналист, выпускник журфака МГУ) сказал после прошлогодней аварии «Протона» – произошла она потому, что кто-то «пришпандорил» датчик угловых скоростей «с помощью кувалды и такой-то матери».

Поскольку описанная вице-премьером технология установки данного элемента на «Протоне» была взята им явно не из официальной инструкции по сборке ракеты-носителя этого типа, остается предположить, что Рогозин попытался таким способом образно обозначить две главных проблемы, обрекающих «Протоны» на периодические отказы.

Первая – это низкий уровень квалификации технических специалистов, включая сборщиков Центра имени Хруничева, а вторая – их отношение к делу. Действительно, с помощью кувалды можно забивать в шпалы железнодорожные костыли, но никак не собирать ракеты-носители.

По всей видимости, и в нынешней аварии «Протона» виноват все тот же «человеческий фактор».

Куда ведет ОРКК?

О необходимости разделить заказно-контролирующую и исполняющую функции в управлении российской космической отраслью, заговорили осенью прошлого года. Разговоры материализовались в создании Объединенной ракетно-космической корпорации (ОРКК). Роскосмос теперь заказывает продукцию и услуги, а после контролирует исполнение заказа, который выполняет ОРКК.

Зачем это было нужно? По словам Рогозина (цитировано агентством Interfax) формирование ОРКК позволит проводить единую техническую политику, и поможет решить ставшую в последние годы особенно актуальной проблему качества изделий ракетно-космической промышленности.

Приказ о формировании ОРКК был подписан Медведевым в начале февраля этого года. Наверное, было бы не совсем справедливо спрашивать за майскую аварию «Протона» с идеологов реформы управления космической отраслью – все-таки времени с ее осуществления прошло не так и много. Но почему-то кажется, что если класс состоит из двоешников и троешников, то как ты их не пересаживай, общий уровень успеваемости в классе от этого не повысится.

Как из неуспевающих сделать отличников?

Палка и уже упомянутое пересаживание с парты на парту не помогут, а если и помогут, то не на очень продолжительное время. Есть другой, проверенный способ.

В бытность подростком известный американо-немецкий конструктор ракет Вернер фон Браун не успевал по математике. Быть бы ему в отстающих, если б в какой-то момент он не понял – чтобы реализовать свою мечту полета в космос, ему просто необходимо подружиться с этой наукой, что он и сделал.

Работать в российской ракетно-космической отрасли прямо скажем, не интересно. Бесконечная модернизация устаревшей техники, созданной еще в советские времена, способна вызвать энтузиазм лишь у глубоких ветеранов отрасли, для которых продолжение полетов «Союзов», «Протонов» и околоземных станций служит напоминанием о былой славе советской космонавтики, которую они создавали.

Повторение же «Аполлона», о чем сейчас говорят в руководстве российской космонавтики, может вызвать интерес лишь у тех инженеров и конструкторов, которые ничего не слышали об американской лунной программе полувековой давности. Таковых в России нет, а если и есть, то Боже упаси от них российскую космонавтику.

Искренний интерес у специалистов отрасли способны вызвать лишь по-настоящему широкомасштабные и инновационные задачи, поставленные перед ними, а это – пилотируемое исследование и освоение «дальнего» космоса, за пределами лунной орбиты.

Но поставить такую задачу перед ними может только высшая государственная власть. Только в этом случае работники космической отрасли поймут, что не просто создают что-то радикально новое, а трудятся в отрасли, решающей важнейшие государственные задачи. А с этим пониманием придет и соответствующее отношение к делу, при котором даже устаревшие ракеты никто не будет собирать «с помощью кувалды и такой-то матери».