На мой взгляд, ключевые страны на постсоветском пространстве не могут не чувствовать ослабление поддержки, которую оказывали как демократические, так и республиканские администрации США на протяжении последних 20 лет.
Разница между политикой президента Билла Клинтона и Дж. Буша по отношению к Восточной Европе и Евразии различалась, в крайнем случае, тоном, но не стратегической направленностью. Независимость стран Евразии была «альфой и омегой» американской политики.
Я считаю, что с приходом администрации Барака Обамы многое изменилось. Политику «перезагрузки» в отношениях России и США можно истолковать как негласное признание бывшего постсоветского пространства, исключая прибалтийские страны, зоной привилегированных интересов России. То, что было невозможно при администрациях Клинтона и Буша-младшего, может стать реальностью – Вашингтон, как мне кажется, сегодня практически отказывается от продвижения важных американских интересов в Евразии.
Сегодня приоритетами Администрации Обамы являются разоружение, стремление к «ядерному нулю» (миру без ядерного оружия) и вывод войск из Афганистана. Белый дом, похоже, меняет видение своих интересов как на Ближнем Востоке, так и на постсоветском пространстве – двух ключевых регионов Восточного полушария.

Примером этому может служить тот факт, что с начала реализации политики перезагрузки президент Обама снизил интенсивность встреч с главами государств постсоветского пространства. По моим сведениям, в разное время президенты Алиев, Каримов, Саакашвили и Янукович испытывали трудности с получением даже короткой аудиенции с президентом Обамой. Такой подход к поддержанию контактов с лидерами постсоветских республик – недвусмысленный сигнал о снижении американской вовлеченности и интереса к этому региону.
Разумеется, в администрации не устают говорить об успехах «перезагрузки» – о поддержке Россией военной операции НАТО в Афганистане и развертыванию Северной сети снабжения (Northern Distribution Network), о подписании Договора по контролю стратегических вооружений СНВ-3. Это действительно немаловажно для Вашингтона, так как СНВ – это основа политики ядерного разоружения нынешней администрации, а уход из Афганистана (и Ирака) – основной геополитический компонент внешней политики нынешней администрации. Правда, на мой взгляд, сотрудничество Москвы скорее вызвано не искусной дипломатией Вашингтона, а американскими уступками в Евразии, осознанием той угрозы, которую представляет Талибан для Центральной Азии, а также пересмотром программы развёртывания ПРО в Европе.

Политика Кремля сегодня, как и в царские, и в советские времена, зиждется на сохранении и расширении российского влияния на политику и экономику соседних стран. Россия постоянно укрепляет военные базы и ключевые военно-промышленные объекты в Молдове, Украине, в Грузии (Абхазии, Южной Осетии), Армении, Азербайджане, Таджикистане и Кыргызстане.
Москва также прилагает усилия для смены власти в Грузии, и не стесняется прибегать к экономическому давлению, чтобы взять под контроль газовые компании и трубопроводы Украины и Беларуси как шаг на пути к возможному вступлению Украины в Таможенный Союз, и объединению Беларуси с Российской Федерацией. Кроме того, Кремль старается постепенно уменьшить присутствие США в столь важном с геополитической точки зрения регионе как Центральная Азия.

Немалую роль в процессе снижения влияния Вашингтона на постсоветском пространства играет тот факт, что более «возрастной» контингент среди политических элит и населения постсоветских стран, выросший на советской пропаганде, а сегодня смотрящий российское ТВ, с настороженностью относится к США.
При этом к «Большому брату» – России, в постсоветских странах тоже относятся с недоверием, помня о советских репрессиях национальных элит, а до этого царскую политику русификации. Элиты также знают, что и на Кавказе, и в Центральной Азии границы проводились рукой Сталина так, чтобы советские республики всегда зависели от Москвы при решении этнических конфликтов – oт Карабаха до Абхазии, и от Приднестровья до Ферганской долины.

Сегодня становится очевидно – Вашингтону нужен новый подход к внешней политике в Евразии. Учитывая стратегическое значение постсоветских стран, во имя собственных национальных интересов, Соединенные Штаты должны активизировать свои усилия на постсоветском пространстве, в первую очередь – сделав все возможное для укрепления суверенитета и безопасности стран региона, при этом, разумеется, не входя в конфронтацию с Москвой.
На мой взгляд, приоритетом для Вашингтона должны стать дипломатические и экономические связи с суверенными государствами Восточной Европы и Кавказа, прежде всего с Украиной, находящейся под давлением в энергетической сфере, с Азербайджаном и Грузией, а также Казахстаном, Туркменистаном и Узбекистаном.
США следует быть активней в сохранении военно-политического баланса, равных условий доступа к рынкам и природным ресурсам на постсоветском пространстве, а также развития прозрачности, демократии и свободных рынков на основе верховенства закона.
Не менее важно оказывать политическую поддержку энергетической диверсификации и интеграции региона в мировые рынки энергоносителей. Я считаю, что в интересах США, совместно с Кремлем, играть более активную посредническую роль в спорах в Приднестровье и на Южном Кавказе, не поступаясь при этом суверенитетом независимых государств.
Такая политика сможет послужить главной геополитической цели США в регионе – поддержке развития независимых государств, недопущении ревизии геополитического устройства Евразии, возникшего после окончания холодной войны, и предотвращении возрождения здесь некоей «евразийской империи» – будь это под эгидой Китая, России, или какого-либо радикального исламского режима.

Ариэль Коэн, ведущий эксперт Фонда «Наследие» по проблемам России, Евразии и международной энергетической политики.