В Казахстане вчера, пятнадцатого января, состоялись парламентские выборы, которые ваш покорный слуга наблюдал вместе с группой международных экспертов из Германии, США, Австралии и Германии. Эксперты нашей группы считают, что результат можно считать в целом скорее положительным, при том, что выборы вызывают множество вопросов, особенно у делегации ОБСЕ.

Особенность нынешних выборов заключалась в том, что изменения в законодательстве позволили увеличить количество партий в казахстанском парламенте. Все последние годы в законодательном органе доминировала одна политическая организация – правящая «Нур Отан», которая в предыдущем составе Мажилиса имела 98 из 107 мандатов (оставшиеся 9 кресел занимали беспартийные депутаты).

Последний пакет поправок к Конституции включал в себя положение, согласно которому Мажилис не может формироваться с участием лишь одной партии. На введении такого правила настаивала ОБСЕ. Согласно новой редакции закона, даже если занявшая второе место партия не преодолеет проходной барьер, она, тем не менее, получает минимальное представительство в палате.

Вопреки скептическим прогнозам, довольно высокий семипроцентный барьер преодолели сразу две партии: по предварительным данным, демократическая партия Казахстана «Ак Жол» («Светлый Путь») набрала 7,46%, Коммунистическая народная партия Казахстана (КНПК) – 7,2%. Согласно предварительным данным ЦИК Казахстана, правящая партия “Нур Отан” («Свет Родины») на выборах набирает 80,74 процента голосов.

Результат выборов говорит о том, что, несмотря на недостатки, описанные в докладах ОБСЕ и нашей группы наблюдателей, в Казахстане появился многопартийный парламент. Если предварительные данные ЦИК подтвердятся, и в парламент Казахстана пройдут три партии, то в новом составе парламента будут представлены главные политические силы, играющие роль в идеологической и общественной жизни республики: госслужащие, бизнес, и социально-уязвимые слои населения. Что касается радикальной оппозиции, то полное поражение ОСДП (Общенациональной социал-демократической партии) еще раз показало, что нереалистичная программа (например, социал-демократы выступают против иностранных инвестиций), и склока между лидерами подрывают конкурентоспособность оппозиции.

Плюсом выборов стало то, что, как и на предыдущих выборах, Казахстан приветствовал участие местных и международных наблюдателей для мониторинга, которые играют важную роль в содействии более прозрачным и нейтральным процедурам волеизъявления народа. С 12 января по 14 января наша группа международных экспертов, куда входил и Ваш покорный слуга, встретилась с представителями основных политических партий, Центральной избирательной комиссии (ЦИК), правительственных учреждений и неправительственных организаций.

В день выборов члены нашей команды наблюдали голосование на, в общей сложности, 56 избирательных участках Астаны, Алматы, Караганды, Усть-Каменогорска, и Жанаозена. Да, того самого, где в недавних столкновениях с милицией погибли более 16 человек и 100 было ранено. Несмотря на введение военного положения в городе, президент Нурсултан Назарбаев распорядился выборы в городе все же провести.

Однако и о недостатках молчать нельзя. Внеочередные парламентские выборы в Казахстане не соответствуют ряду ключевых принципов демократии – сказано в опубликованном докладе представителей Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). Властям, согласно отчету международных наблюдателей, не удалось предоставить необходимые условия для проведения справедливых выборов: несколько кандидатов были дисквалифицированы, а ряд партий – не допущены к участию в выборах.

Кроме того, несмотря на общую положительную оценку самого процесса выборов, процедура подсчета голосов была не всегда прозрачной – зарегистрировано несколько случаев фальсификации результатов, так называемых «каруселей» и прочих нарушений. Один из моих коллег-наблюдателей лично видел это в Алматы.

В то же время, специалисты отметили высокий уровень организации выборов, а также ряд юридических изменений, направленных на обеспечение представительства в парламенте по меньшей мере двух партий. Тем не менее, на мой взгляд, одним из недостатков прошедших выборов является тот факт, что партии – в соответствии с действующим законодательством – не обязаны публиковать списки кандидатов, по которым они заполнят места в Мажилисе, более того, они могут вообще менять список своих кандидатов в течение недели после выборов. Кроме того, похоже, что в законе не прописаны демократические процедуры формирования руководства партий и списка членов партии в парламенте. В этой связи я бы порекомендовал скорректировать закон таким образом, чтобы избиратели заранее знали, за кого они голосуют, и кто будет их представлять в парламенте. Причем придерживаться списка следовало бы в течение года после выборов, если кандидаты прошли в парламент. Кроме того, было бы желательно, чтобы закон предусматривал демократические выборы и внутри самой партии. Партии, в свою очередь, могут проголосовать и принять собственные правила и регламент по процедуре выполнения этих требований.

Сегодня, на мой взгляд, правительству Казахстана необходимо сосредоточиться на укреплении связей между парламентариями и их избирателями, между членами Мажилиса и регионами, и гарантировать, что их потребности будут учитываться в Астане. Кроме того, казахстанское правительство должно принять дополнительные шаги по реализации изменений, отвечающих международным стандартам. Тогда и оснований для критики со стороны ОБСЕ будет меньше.

А пока, как я считаю, нынешние выборы в Казахстане показали: реформы, предложенные властями, уже работают, несмотря на проблемы, отмеченные в отчете ОБСЕ. По сравнению с другими Центрально-Азиатского региона (за исключением, разве что, Кыргызстана), Казахстан ушёл далеко вперед – и в сфере экономических реформ, и в сфере политического управления, включая выборы.

Ариэль Коэн, ведущий эксперт Фонда «Наследие» по проблемам России, Евразии и международной энергетической политики.

Корабли российского ВМФ покинули в понедельник сирийский порт Тартус, куда они вошли в субботу. Официальная версия визита – пополнение запасов воды  http://bit.ly/wH4hbZ , однако сирийские СМИ утверждают, что акция призвана продемонстрировать поддержку Кремлем режима сирийского лидера Башара Асада.

Непосредственно в порту Тартус швартовались большой противолодочный корабль «Адмирал Чабаненко», сторожевой корабль «Ладный» и танкер «Лена». По информации министерства обороны РФ, тяжелый авианесущий крейсер «Адмирал Кузнецов» и спасательный буксир «Николай Чикер» стояли на внешнем рейде Тартуса.

Я считаю, что отправка Москвой группы кораблей Северного флота к берегам Сирии не очень продуманное, но с другой стороны, вполне объяснимое действие.  Безоглядная верность Кремля российскому союзнику на Ближнем Востоке Башару Асаду объясняется тем, что в Сирии находится российская база по обслуживанию военных судов, которая дает возможность кораблям за несколько дней достигать Красного моря через Суэцкий канал, и, через Гибралтарский пролив – Атлантики.

Позиции России в Средиземноморье оказались ослаблены после того, как были свергнуты Муаммар Каддафи и Хосни Мубарак. С гибелью Саддама Хуссейна и выводом войск США, Ирак стал полем соперничества между Ираном, Турцией и Саудовской Аравией. Причем ослабление влияния России – далеко не главная причина изменения баланса сил в регионе. Просто, послевоенные (возникшие после Второй мировой войны) светские, националистические и социалистические режимы одряхлели, посыпались, а им на смену могут прийти исламистские силы.

Очевидно, что Москва опасается продолжения этого тренда.  Если режим Асада падет, то аналогичная ситуация может повториться и в Восточном Средиземноморье. Правда, для того, чтобы модернизировать базу в порту Тартус России придется потратить миллиарды долларов, но это уже вторичная проблема. Первоочередная задача для Кремля – сохранение престижа в Средиземном море любой ценой. Кроме того, для Москвы не менее важно сохранить доходы от продажи оружия Сирии, которые сейчас составляют 7% российского военного экспорта.

Однако, на мой взгляд, в Кремле не могут не осознавать, что поддержка агонизирующего режима Асада, который, скорее всего, не переживет 2012 год – гиблое дело. Кроме Ирана, России и Китая (да и то, только на дипломатическом уровне), ни одна страна не поддерживает нынешний сирийский режим. Поддерживая Асада, Россия выступает не только против европейцев и США, но и против Лиги арабских государств. Главы МИД ЛАГ недавно призвали сирийское правительство и вооруженные группы немедленно прекратить насилие и отправили туда своих наблюдателей. Генсек ООН Пан Ги Мун тоже отправился в Дамаск в попытке остановить гражданскую войну.

Кроме того, оказывая безоговорочную поддержку режиму Асада, Россия навлекает на себя недовольство местных «Братьев-мусульман»  и салафитов, которые борются против сирийского режима. С учетом того, что эти радикальные суннитские организации имеют влияние на Северном Кавказе и в некоторых мусульманских общинах в России, про-асадовская позиция Москвы может негативно сказаться  на внутренней стабильности России.

Наверно, в Кремле должны также понимать, что неизбежное падение режима Асада будет означать конец российского влияния в Дамаске, поэтому для поддержания хотя бы видимости нейтралитета следовало бы вообще воздержаться от военного круиза к берегам Сирии. Ведь такая явная поддержка нынешних властей автоматически означает, что в будущем контакты Кремля с новым правительством будут исключительно трудными. В сентябре лидеры сирийской оппозиции уже угрожали в случае прихода к власти наказать Россию и другие страны, выступавшие в поддержку режима Асада.

Мне представляется очевидным, что на Ближнем Востоке складывается тупиковая ситуация, когда ни Россия, ни Запад не могут рассчитывать на дружбу с приходящими к власти политическими силами.  Исламисты типа «Братьев-мусульман», которые получили большинство мест в египетском парламенте, а тем более воинствующие салафиты, не видят разницы между Россией и Западом. Для них все мы – неверные, «безбородые и  распутные пьяницы».

Мой прогноз для региона на годы и десятилетия таков: – Ближний Восток надолго останется нестабильным, антизападным, анти-христианским и анти-израильским. Выстраивать отношения с его новыми правителями и Москве, и Вашингтону будет очень непросто.

– Ариэль Коэн, ведущий эксперт Фонда «Наследие» по проблемам России, Евразии и международной энергетической политики.

Речь президента Барака Обамы в Пентагоне позволяет сделать важные выводы о приоритетах нынешней администрации, говорит один из ведущих вашингтонских аналитиков, вице-президент Американского совета по внешней политике Илан Берман. Отказ от концепции одновременного участия в двух вооруженных конфликтах и переориентация внимания США на Тихоокеанский регион и Ближний Восток стали главными пунктами обновленной военной стратегии США.Ключевые положения и сопроводительный документ к стратегии под заголовком «Обеспечивая глобальное лидерство США: приоритеты обороны XXI века» были обнародованы президентом Обамой и руководством Пентагона в то время, когда в Багдаде взрывают бомбы, шиитский премьер Ирака пытается арестовать суннитского вице-президента, а движение Талибан открыло офис в Катаре для переговоров с Вашингтоном.

Процесс корректировки военной стратегии шел на протяжении последних месяцев в Министерстве обороны США под личным контролем Обамы и был начат в свете необходимости сокращения размеров бюджетного дефицита и государственного долга.

В сопроводительном документе, говорится, что признание того факта, что США по финансовым соображениям в перспективе не смогут позволить себе содержать количество наземных войск, которое бы позволяло одновременно вести две войны и одержать в них победу.

Кроме того, в своем выступлении президент Обама подчеркнул, что Белый дом  «переворачивает страницы десятилетий войн», и что вывод войск из Ирака и Афганистана – часть этого процесса.

Все это говорит о том, что, как будто выполнив наиглавнейшую миссию – уничтожив Усаму бин Ладена, Белый Дом хочет в некоторой степени уйти от вопроса борьбы с терроризмом, хотя Аль-Каида и другие террористические структуры до сих пор представляют серьезную угрозу национальной безопасности США, а геополитическая ситуация на Ближнем Востоке серьезно ухудшилась, считает Берман.

Более того, учитывая фактор «Арабской весны» и усиление радикализма, со временем эти угрозы будут только возрастать. Сегодня исламисты рассчитывают на то, что весь регион может стать плацдармом для их консолидации и распространения экстремистской идеологии, что повлечет за собой печальные последствия, в первую очередь для США и их союзников, но и для России тоже.

Обама уделил внимание также вопросу безопасности  киберпространства. Новая стратегия предусматривает увеличение инвестиций в защиту от враждебного вторжения и кибератак. Правда, до сих пор администрация сделала в этом направлении не очень много. Из 24 краткосрочных и среднесрочных приоритетов для укрепления национальной кибербезопасности, намеченных администрацией в мае 2009, только два были выполнены в полном объеме, пишет Берман. Так что, инвестиции Пентагона в этом направлении – скорее вынужденная необходимость.

Хуже дело обстоит с тем фактом, что новая стратегия предполагает значительный сдвиг в отношениях Америки с Европой, а точнее «сокращение присутствия ВС США в Европе».

Скорее всего, это предвещает сокращение американских войск в пользу их развертывания в Азии, в регионе, который занял центральное место повестки дня внешней политики Администрации в последнее время.

Продиктованы такие перспективы в какой-то степени могут быть также тем, что усилия администрации Обамы разместить ПРО в Европе встретили жесткое сопротивление со стороны Кремля. Сегодня у Белого дома, который до нынешнего момента верит в «перезагрузку» отношений с Россией,  велик соблазн успокоить партнера.

Кстати это касается и прописанного в новой стратегии сокращения стратегических арсеналов США. Очевидно, что, несмотря на  протесты политических элит, Белый Дом планирует идти по пути сокращения стратегических ядерных арсеналов, в соответствии с новым договором по СНВ, подписанным с Россией.

Это также говорит о том, что президент Обама так и не отказался от утопической идеи “глобального нуля”, в соответствии с которой США в одностороннем порядке должны сократить свой арсенал в надежде, что другие ядерные державы последуют их примеру, чего, разумеется, не произойдет никогда.

Примечательно, что большинство из изменений, прописанных в новой стратегии, были вызваны и оправданы жесткой экономией бюджетных средств. Однако, нужно понимать, что  вряд ли угрозы безопасности национальным интересам могут сослужить хорошую службу экономике страны. Увы, этот документ, который перед президентскими выборами должен доказать избирателю, что Обама выполняет свои обещания, еще и продемонстрирует всем, и в том числе Тегерану, Пхеньяну и другим противникам США, что американская военная мощь отходит на второе место.

Важно, чтобы США, сокращая военный бюджет, не создали вакуума во взрывоопасных регионах планеты. Такой вакуум может спровоцировать нестабильность и взрывы. Тушить пожары всегда  дороже и труднее, чем их предотвращать.

Ариэль Коэн, ведущий эксперт Фонда «Наследие» по проблемам России, Евразии и международной энергетической политики.